1.
- Уже третий виток! – сказал штурман. – На датчиках ноль по-прежнему! Планета мертва!
Капитан кивнул. Он это видел. Он с этим соглашался.
- Надо садиться! – упрямо сказал Джон, третий член экипажа. – Я чувствую Зов!. Кто-то там есть!..
- Бен! – сказал штурман. – Идем на четвертый! Я выберу место!..
- Черт побери, Перси! – сказал капитан. – Выбирай да побыстрей!.. Засиживаться не будем!..
2.
- Джон! Сколько тебе нужно еще? – спросил капитан. – Мы здесь уже четыре часа!
- Я - трис! – пробормотал Джон. – Стихарь, слухач и сочувственник!.. Я слышал Зов!..
- И что? – сказал штурман. – Может, это робот!.. Может, он повторяется раз в неделю!.. Или раз в месяц!..
- Или наша защита его экранирует! – сказал Джон. – Давайте сделаем вылазку!..
3.
Слева был дремучий лес. Деревья-великаны вздымали кроны под облака. Их черные стволы были изукрашены причудливой росписью фиолетовых лишайников.
Справа был травяной пологий склон, ведущий к реке.
Река, - единственная, - обладала движением в этом неподвижном мире. Она широко раскинулась и спокойно несла куда-то свои желтоватые воды.
Первые шаги вне корабля все объяснили.
Каменными были деревья. Каменной была каждая травинка. И крепок же был камень, - трава хрустела под ногами, но не ломалась.
Будто безумный скульптор изваял целую планету, - все то, что на ней… Или высек…
Капитан повертел головой влево-вправо и сказал :
- Я возвращаюсь на корабль!.. Стартуем через час по бортовому!..
Штурман сказал :
- Не кипятись, Бен!.. Я пока останусь!..
После этого двое вошли в лес…
4.
Холодом веяло от каменных деревьев. Они были величавы, большущие стоячие трупы, прекрасные формы совершенных творений Создателя. Холод не просто окружал их, - он чуть приметно пульсировал: накатил – отпрянул, накатил – отпрянул…
- Словно какая-то “мертвая жизнь”! – задумчиво произнес Перси.
- Ты прав! – согласился Джон. – Непонятно и таинственно!..
Он ходил от дерева к дереву, гладил руками стволы, останавливался возле некоторых и словно бы принюхивался, почти втыкаясь носом в трещиноватую кору…
А лес изменялся. Его “мертвая жизнь” становилась богаче, разнообразней. На каменных ветвях среди каменных листьев появились каменные птицы. Вцепившись коготками, они торчали неподвижными столбиками, как маленькие памятники самим себе. Бусинки их глаз, конечно, тоже были камешками, но поблескивали так ясно, так задорно, что казалось, - птицы уже поют на разные голоса, только их почему-то не слышно.
И не только птицы тут были. Кое-где на нижних толстых ветвях длинными спиралями, этакими “ёлочными игрушками” висели змеи.
Штурман поморщился. Он змей терпеть не мог. Даже сейчас, будучи мертвыми, они вызывали брезгливость.
В древесных трещинках сидели маленькие насекомчики. Каменные до последнего крошечного усика.
Наверное, гениален был тот, кто создал этот каменный мир!.. Наверное, достоин восторга!..
5.
Джон что-то прошептал… Перси прислушался… Джон произносил свои стихи. То есть, выступал, как штатный корабельный стихарь.
- Я вас люблю, древесные стволы! – шептал Джон. – Вы – молнии среди зеленой мглы!.. Колонны поднебесного чертога!.. Когда б не вы, земля была б нага! И не было б ни друга, ни врага!.. И не было б ни дьявола, ни бога!..
Последствия стихарского шепота были удивительны… Каждое произнесенное слово оживало и становилось маленькой пичужкой. Живой… Певучей…
У каждой пичужки был длинный хвостик, тонкий клювик, синие головка и грудка и красная спинка…
Пока Джон вышептывал свои слова, пичужки вились вокруг него, садились на плечи и на голову… Но едва он закончил говорить, все они вспорхнули дружной стайкой и уселись на ветвях ближайшего дерева…
И едва они уселись, как с деревом что-то стало происходить… От пичужкиных лапок по ветвям словно бы поплыли неторопливые волны… Ветви словно бы начинали оживать – неторопливо, почти незаметно для глаза…
А, может, и в самом деле начинали…
Дерево вздрогнуло и затрепетало, почувствовав возвращение жизни… Дерево страстно захотело ожить целиком, полностью…
Но это продолжалось недолго… В воздухе вдруг нарисовалась голубая плеть… Едва возникнув, она разделилась на множество хвостов и хлестнула по всем пичужкам сразу… И все пичужки вмиг вспыхнули, как угольки в печи, и просыпались на землю комочками пепла…
- Кто здесь? – выкрикнул Джон сердитым голосом. – Приди!.. Покажись, если не трус!..
6.
Первым его увидел Джон. Между двумя деревьями была прогалинка. Пробиваясь сквозь кроны, на нее падал солнечный луч, тоже похожий на ствол некоего янтарного древа. Внутри луча плясали пылинки. То они держались единым облачком. То разбивались на струйки.
И вдруг, словно по чьей-то неслышной команде, они начали двигаться осмысленно … Словно и не струйками стали, а линиями , что-то рисующими, созидающими… А из линий складывались фигуры , которые быстро сменяли друг дружку…
Джон предельно раскрыл разум, не стараясь осмыслить и запомнить, - просто вбирая в себя это многофигурное мелькание…
Впрочем, оно длилось недолго. После причудливых не гуманоидных образов из пылинок соткалась фигура вполне человечья… Фигура мужчины в черном комбезе с не покрытой русоволосой головой…
Черты ее лица поначалу были неразличимы, поскольку вся фигура сотрясалась крупной дрожью и поэтому как бы расплывалась, была не резкой…
Затем пылинки плотно слепились, притянулись друг к дружке, как бы осели , и дрожь прекратилась…
Джон увидел, что у фигуры странно знакомое лицо.
- Да это же ты! – ахнул Перси.
Только тогда Джон понял, что внешность фигуры – его собственный портрет, один к одному. Только вот в глазах разница: такой бездонности в своих он не видел никогда…
Джон попробовал ощутить фигуру на своем эмпатическом уровне, и ему стало плохо. Потому что его странный визави был переполнен отрицательными эмоциями. Даже можно сказать, очень отрицательными…
Безнадежность… Тупик… Отчаяние… Тоска… Разочарование…
И все это в избыточной степени… Перехлестывает через край… Грозит затопить… Погрузить в безысходный мрак…
- Бедолага! – пробормотал Джон. – Да кто ж тебя так?.. И за что?..
- Ты о чем? – с любопытством спросил Перси.
- Плохо ему! – прошептал Джон. – Очень плохо!..
- А по нему и не скажешь! – удивился Перси. – Но тебе, конечно, слышнее!..
Тут фигура, видимо закончив свою метаморфозу, ожила окончательно и шагнула к ним, выйдя из солнечного луча…
- Здрав-ствуй-те! – выговорила по складам. – Я правильно говорю на вашем языке?..
- И тебе не хворать! – отозвался Джон. – Выговор у тебя безупречный!.. Откуда знаешь русский?..
- От вас! – был немедленный ответ.
- А кто ты такой, вообще-то? – спросил Перси. – И почему похож на Джона?.. И зачем звал нас ? ..
- Джон похож на меня!.. Видит, что невидимо, слышит, что не слышимо!.. Поэтому я позвал!..
- А кто ты такой? – повторил Перси.
- Если назваться по-вашему, я – дьявол! – был бесстрастный ответ.
- Дьявол – это далеко! Это на Земле! – сказал Перси. – Вернее, в земной мифологии!..
- Глупо считать, что во вселенной один дьявол и один бог!.. У каждой обитаемой планеты и тот, и другой – свои !..
- А эта разве обитаема? – спросил Перси. – Здесь все из камня!..
- Потому что я – не простой дьявол! – сказал незнакомец. – Я – дьявол победивший!..
7.
- А разумных вы тоже превратили? – спросил Перси. – Тоже в камень?.. То есть, убили?..
- Вопросов много, - ответ один! – усмехнулся дьявол. – Смотрите оба!..
Он взмахнул рукой слева направо и словно бы стер этим жестом все, что было перед ними.
В образовавшемся пространстве висел гигантский прозрачный шар. Та бездна, в коей он находился, была непредставимо далека, - только поэтому он весь был виден целиком.
Внутри шара были… дети. Миллионы или, может быть, миллиарды детей. Весь необъятный шар был заполнен ими “под завязку”. Все они были живыми, а не каменными, и все грудного возраста. Видимо, силы тяжести там, где они находились, не было.
Их постоянное перемещение в шаре напоминало то, как роятся пчелы внутри улья.
Их внешний вид был почти по земному человекообразен. Разве что на головенках ни у кого не было волос, и глаза смотрели очень уж пристально, очень уж не по-детски серьезно…
- Ничего себе! – выдохнул Перси, пораженный увиденным.
А Джон, между тем, слушал . При желании он мог воспринять эмоциональный фон любого ребенка, но в этом не было нужды. Недоумение и непонимание – таковы были суммарные эмоции.
Забвение и еще раз забвение …
8.
- Почему только дети? – спросил Джон.
- Не знаю! – дьявол совсем уж по-человечески пожал плечами. – Я наложил на них заклятие бессилия! Думал, после этого умрут! Они же – вот!..
Он махнул рукой в сторону шара.
- А Бог? – спросил Джон. – Я его не слышу! Не ощущаю!.. Где он?..
- Там же! – небрежно сказал дьявол. – Уж его-то я выпил до донышка!..
- То есть, один из этих детишек – Он?..
- Ну, конечно! – сказал дьявол спокойно. – Спрятался и пойди его выцепи!.. Горе побежденному… Да и победителю – тоже!..
- Почему тебе – тоже? – спросил Перси.
- Скучно!.. Победа – всегда торжество!.. А какое торжество, если ты один!..
- И как же ты теперь?.. В вечном одиночестве?
- Почему в одиночестве? – усмехнулся дьявол. – У меня есть вы!..
9.
- А как же те, в шаре? – спросил Джон. – Ты их выгнал с планеты – и всё?.. А если их возвратить?..
- Уничтожить хотел!.. Но - перестарался!.. Далеко закинул, - и не добить, и не вернуть!..
- А мы тебе на что?..
- Так ведь сами пришли!.. Я не звал!.. Теперь вы – мои!..
Дьявол рыкнул по-звериному, и воздух вокруг землян взвихрился и затвердел, зеркально поблескивая.
Кокон затверделого воздуха казался непреодолимым.
- Мы – пленники? – спросил Перси.
- Да! – подтвердил дьявол радостным голосом.
- Но у меня – атоматор! – Перси положил руку на кобуру, что висела на правом боку. – Он
тебя…
- Неважно! – перебил дьявол. – Преграда непреодолима! Любой импульс отразится вовнутрь!..
- И этот? – спросил Джон.
И… заговорил.
Он говорил о Космосе – кипящем котле, переполненном Жизнью, мириадами ее проявлений… Он говорил о Жизни, - образующей Вселенную и движущей всё, что ее составляет…
Не обычны слова стихаря, когда он говорит … Стихарь в это время звучит весь, - каждой клеточкой, каждой молекулой, каждой стрункой, в него входящей… Звучанием своим он может и разрушать, и созидать… Сила стихаря – третья сила мироздания. Есть Зло и Добро, и есть Сила стихаря… Есть Черное и Белое, Свет и Тьма, и есть Сила стихаря…
Поэтому ничего удивительного, - по крайней мере, для Перси, - не было в том, что кокон, возведенный дьяволом, сначала помутнел, а затем – спустя некоторое время – покрылся мелкой сеточкой трещин… И, в конце концов, осыпался дождем блескучих обломков…
Сила стихаря – вселенская, универсальная… А сила местного дьявола – она и есть местная…
Но дьявол признать свое поражение не захотел… Он полыхнул взглядом и вмиг уничтожил обломки своего кокона… А затем – завизжал… Видимо, хотел показать, что он тоже может орудовать звуком…
И звук его был силен, его резкий, бьющий по ушам, звук… Он качал каменные деревья, ломал каменную траву и крошил ее в пыль…
Со стороны дьявола, это, конечно, была добросовестная попытка состязания, единоборства… Он старался изо всех сил, - по нему было видно… Напрягался, надувал живот и щеки… Даже ногами притопывал от возбуждения…
А Стихарь в это время говорил о человеческом Разуме, о человеческой Любви, о человеческом стремлении к добру и благородству, к чести и справедливости… Голос его был так спокойно мощен, что надрывный визг дьявола, похоже, до него даже не долетал, с ним не соприкасался. Он звучал где-то поодаль и сбоку . По-другому и не скажешь…
Видимо, почувствовав всю тщетность своих попыток, дьявол внезапно смолк и басовито захохотал.
- Я понял! – выкрикнул, отсмеявшись. – Я знаю, как надо с вами!..
Он забормотал что-то быстро-быстро и совершенно неразборчиво… И после его бормотания стали происходить непонятные и неприятные события.
Рядом с Перси вдруг появилась небольшая толпа крошечных человечков, одетых во все черное. Они дружно и пискляво завопили и набросились на Перси с кулаками.
Перси поначалу не принял их всерьез и не торопился отмахиваться… Но кулачки у лилипутиков были острыми и сильными и причиняли реальную боль… Так что через минуту Перси начал отбиваться уже вполне серьезно…
Возле Джона появились такие же гуманоиды. Но они на Джона не нападали. Бестолково толклись возле него, скалили зубы, разевали рты, угрожающе махали руками и лягали ногами воздух… Видимо, пока Джон звучал , они не могли до него дотронуться…
А вот капитану пришлось туго. Он выскочил из корабля, не только сопровождаемый человечками, но и облепленный ими с ног до головы. Капитановы человечки вели себя по-варварски: кусали, царапали Бена, таскали за волосы, дергали за уши…
Бен шипел, как рассерженный кот, вертелся волчком, отрывал от себя и отшвыривал бешено дергающихся нападанцев …
Дьявол смотрел на это, сложив руки на груди. На его лице застыла презрительная улыбка.
- Убери этих ! – выкрикнул Перси, отбиваясь. – Не то… я их… убью!..
- Эти – частицы вашего, земного дьявола, что были в вас!.. Убив их, ты и в себе что-то убьешь!..
- Будь ты проклят! – выдохнул Перси в ярости, продолжая отбиваться только руками и не трогая оружие…
А между тем Джон звучал о любви побеждающей, о любви торжествующей, о любви, что очищает и возвышает…
Перси, зачарованный, остановился и глянул вверх… Его маленькие противники остановились тоже и смирно стояли на месте, словно смущенные чем-то…
Там, наверху, была открытая бездна, - и шар, что в ней находился, не стоял на месте. Нет, он стремительно приближался… Он приближался с огромной скоростью…
Но слишком глубока была бездна… Бездонно глубока…
Невозможно было ее преодолеть!.. Невозможно преодолеть ее быстро!..
Дьявол почувствовал что-то неладное… Завертел головой…
Возле Перси человечки стоят… Возле Бена и на нем человечки застыли… А рядом с Джоном они и сразу не больно-то шевелились…
Лицо дьявола исказилось гримасой злобы… Он что-то прорычал, напрягая голос, и топнул левой ногой три раза…
После этого земля в шаге от него разверзлась, и оттуда, из-под нее, вырвался грозно ревущий поток огня… Он устремился вверх, в бездну, навстречу летящему шару…
Чем выше он подымался, тем шире и сильнее становился…Его слепящий жар был таким невыносимым, что Перси и Бен буквально задыхались, лихорадочно хватая воздух широко открытыми ртами…
- Джон, помоги! – вдруг выкрикнул капитан.
И Джон его услышал… Он покосился на товарищей, слегка кивнул им и на миг прервал свое звучание…
А через миг он зазвучал совсем по-новому…
“Гимн воде” изливался из его уст…
- Вода, тебе любовь и благодарность! Ты величавей всех земных царей. В тебе таится неба светозарность и мудрый счет любых календарей. Ты помнишь все, что было. Все, что плыло, летало, ползало или цвело… О сколько обжигающего пыла таит твое холодное чело!.. Все из тебя родится, матерь мира подлунного и мировой возни. Ты каждого, кто отжил век, обмыла и нежно убаюкала: “Усни!” И все они, бессчетные, - бродяги и короли, что были так горды, ушли навек не в книги, не в бумаги, а в капельки таинственной воды. Тебя измерить можно. Но понятней от этого не станешь ни на грош… И нет тебя красивей, нет приятней!.. И мы живем, покуда ты живешь!..
По лицу Перси катились слезы… И даже глаза Бена, сурового капитана, влажно поблескивали… Невозможно было не заплакать, - таков был эмоциональный накал звучащего гимна… И земля его услышала так же, как услышали они, люди… Вода хлынула из глубин – сильнейший вертикальный поток… Высочайший фонтан…
Он оторвал от земли огонь и потушил, поглотил его… Потом он исчез… Прекратился… Рассыпался на мириады капель и упал вниз благодатным освежающим дождем…
А гигантский шар, вместилище местного человечества, - вот он!.. Приближается… Нависает… И вдруг вскрывается, как чашечка цветка, обращенная к земле…
И дети, дети, дети сыплются как дождинки… Как семена возрожденной жизни…
Единый дождь над всей планетой… Единый посев…
На лету они изменяются… Они превращаются в юных, взрослых и пожилых… В таких, какими дьявол забрал их с планеты когда-то… И вышвырнул прочь…
Это возвратный десант человечества… Возвратный захват своего дома…
На руки Бену падает розовый малыш с мудрыми старческими глазами… Губы малыша беззвучно шевелятся. Удивленный капитан читает по губам: “Увези меня отсюда! Я больше не хочу быть Богом!..”
А как же дьявол?.. Что с ним?..
Маленький, жалкий, он стоит, окруженный такими же маленькими, как он, осколками другого собрата – старого земного Сатаны… И глаза его тоже влажны… Он плачет и смеется попеременно… Победитель?.. Побежденный ? .. Или то и другое сразу?..
- Кем ты будешь теперь? – кричит ему Перси.
- Хранителем!.. Я буду Хранителем! – говорит дьявол негромко. – Я буду беречь свой мир!.. Беречь и защищать!..
Земляне хорошо слышат его слова… И махнув ему рукой приветственно, они молча идут к звездолету…
Капитан несет на руках свой самый драгоценный груз…
