24.
Ребята устроили вокруг меня “индейский перепляс”: носились и визжали так, что рябило в глазах и свистело в ушах… Из чего я сделал глубокомысленный вывод, что дети, - даже если они суперменчики, - все равно остаются детьми…
Впрочем, любопытство быстро пересилило их щенячьи восторги.
- Можно посмотреть? – с неожиданной робостью попросил Звентан.
Он подставил свою ладошку, и я перевалил в нее свое сокровище.
Артефакт повел себя неспокойно: заметался, сдвигаясь каждый раз и в любую сторону не более, чем на миллиметр…
Затем он… нет, не перепрыгнул, а просто исчез у Звентана и снова появился у меня…
Звентан поежился, глядя на свою опустелую долонь …
- Как ежик!.. – пробормотал задумчиво.
А ему на смену уже подскочили Олег и Маришка и нетерпеливо тянули свои горсточки…
Сначала я, конечно, оделил Маришку. Лепешечка у нее вела себя поспокойнее, но, тем не менее, спустя краткое время, точно так же вернулась ко мне…
Олег же неожиданно, что называется, взбрыкнул. Едва заполучив артефакт, зажал его в кулаке и заявил:
- Пускай у меня побудет!..
- Ну, пускай!.. – согласился я. – Пускай, если сможешь удержать!..
- Конечно, смогу! – уверенно заявил Олег.
И… оконфузился.
Стоял, крепко сжимая кулак, и не ведал до поры – до времени, что кулак его – пустой…
Все эти перемещения подсказали мне и меня убедили, что хозяином артефакта признан я и только я…
Значит, я могу им распоряжаться?..
Можно и не спрашивать!.. Конечно, могу!..
Но что он даст нам?.. Для чего пригодится?..
Держа его в горсти, я попробовал мысленно покомандовать…
“ Хочу летать, как птица!.. ”
“ Хочу слышать чужие мысли!.. ”
“ Хочу излечивать любые болезни!.. ”
“ Хочу стать вечно молодым!.. ”
Ни на одно из своих пожеланий-приказов отклика я не услышал… То есть, ни одно не исполнилось…
Исходя из этого, ясно, что на “золотую рыбку” артефакт не тянет… Пожелания выполнять не способен… Ни классических три, ни сколько-нибудь еще!..
Что, конечно, огорчительно, однако не смертельно…
Но тогда зачем нужна эта лепешечка ?.. Почему столь многие сущности пытались ею завладеть?..
Ответить не могу!.. Понять не могу!.. Остается одно: примириться с ее присутствием и ждать, когда все прояснится само собой…
Я сунул эту непонятку в карман и сказал себе, что о ней надо временно забыть…
И едва я похоронил ее в недрах своего кармана, как мы вернулись к живому костерку и старой женщине возле него…
Она была все так же величава и бессловесна… Она указала нам глазами наши места, и мы, скрестив ноги, расселись вокруг ее огня…
Поначалу она долго глядела не на ребят, а на меня, и это меня смущало… Я пожилой и обычный, - чего на меня пялиться!..
Но помимо смущения, я испытывал некую приятность: словно ее взгляд внутри моей головы превращался в лучик волшебного фонарика, что освещал, согревал и очищал …
Лучик неторопливо скользил в чердаках моего разума и совершал свое замечательное триединое действие…
Чем дольше ведунья смотрела на меня, тем больше я верил ей, тем больше хотелось, чтобы наш контакт не прерывался никогда…
Но, в свой черед, она перенесла внимание на Звентана, а потом и на близняшек. Мне же оставалось сожалеюще вздыхать и лелеять в себе воспоминание о пережитом.
Поизучав нас, ведунья тихонько сказала:
- Быть?.. Или не быть?.. Вот в чем вопрос!..
Мы со Звентаном переглянулись и рассмеялись.
- Не быть! – решила она и строго на нас глянула.
И мы увидели гибель целого мира, похожего на наш земной, но все-таки не нашего…
На этой планете было всего два материка, расположенных в районе полюсов: один на “севере”, другой – на “юге”…
Началось все с того, что на дне океанов заработали многочисленные подводные вулканы. Сила их извержений была такова, что водяная оболочка планеты превратилась в кипящий суп, в коем все обитатели глубин сварились заживо.
Что же касается тверди, то ее затрясло так, будто у нее была запредельная лихорадка. Череда цунами прошлась по материкам и все с них повымела.
Завершила катастрофу особенно страшная “твердая волна”, когда земля вздыбилась, и гигантский вал вздыбленной земли прокатился из конца в конец каждого материка…
Океаны еще долго бушевали, но, кроме жалкой кучки крошечных, голых островков, на них больше не имелось никакой суши…
Конечно, на планете жили свои “люди”. Но с той высоты, с которой все нам было показано, трагедии отдельных аборигенов мы не могли разглядеть…
25.
Когда мы вернулись, костерок горел по-прежнему. Но величавой пожилой женщины возле него не было…
Вместо нее близко к огню лежал зеленый листвяной кокон.
При первом же взгляде на него я вспомнил лес висячих корней и утолщение на одном из них: на коричневом…
Вспомнил не зря: кокон лопнул, словно мой взгляд вспорол его.
Из разрыва высунулась пухлая младенческая ножка.
Тут уж я, как врач, не мог не среагировать. Сгорит ведь крошка, не дай бог, лежа так близко от пламени!..
Я рванулся вперед и хотел подхватить кокон на руки…
Но он оказался таким неподъемно тяжелым, что моих силенок не хватило даже на то, чтобы его просто-напросто шевельнуть…
Я оглянулся на своих ребят, чтобы позвать их на помощь…
Но тут послышался добрый женский смех и знакомый голос произнес:
- Хвала тебе, человек!..
- Богиня?..Маточка?.. Матушка?.. – удивленно пробормотал я.
- Ступай!.. Гляди!.. Решай!.. – сказал голос.- Ищи человека!..
Ничего себе заданьице!.. Куда ступать?.. Куда глядеть?.. Что решать?..
Попонятней нельзя?.. Попроще!..
И что значит “Ищи человека?” Помнится, кто-то в древности – кажется, Диоген, - уже занимался этим… Мне что же, быть вторым после него “ искателем ?”
Я увидел, как еще в одном листвяном разрыве блеснул внимательный детский глаз…
Мне даже показалось, что он подмигнул мне…
А затем все исчезло: костерок… зеленый кокон с младенцем внутри… и ребятишки… все трое… Звентан… Олег… Маришка…
26.
Обычный земной город… Обычная городская забегаловка…
Зачем я здесь?..
Передо мной за столиком мужик средних лет… Под глазами мешки… Волосы редкие… Плешь, похожая на тонзуру… Мутные глаза в тонких кровяных прожилках, похожих на запятые…
Поношенный пиджачок застегнут на все пуговицы. Под пиджаком, по-моему, ничего нет. Он надет на голое тело.
Брючата под стать пиджаку: потертые и отвисают в коленях….
Перед мужиком большая кружка с пивом. Он не отхлебывает, - он отсасывает пиво. Это получается громко, но он нисколько не стесняется…
Опорожнив кружку на четверть, он переводит дух. Затем, подмигнув мне, вынимает из-за пазухи “маленькую”, сковыривает пробку и выливает водку в пиво…
После этого, священнодействуя, глотает смесь, вслушивается в себя и начинает говорить…
- Ты не смотри так, не смотри!.. У тебя права такого нет!.. Потому что ты – никто передо мной!.. Я поэт, а ты – нет!.. “Мы – умы, а вы – увы!..” Я – рупор божий!.. Глас народный!.. А ты ничтожный утюг холодный!.. Во мне вселенная обретает свой разум!.. Свое самосознание!.. А вы все – пыль под моими стопами!..
Говоря, он обильно прихлебывал из кружки и как-то очень уж быстро пьянел… Неприлично быстро…
Движения стали дергаными, резкими… Верхняя пуговица на пиджаке расстегнулась… Стала видна грудь, поросшая рыжеватым пухом…
- Человек – ошибка и неудача!.. Его надо пересоздать!.. Потому что он мерзок и низок!.. Он сам себя втоптал в грязь!.. Какое уж там подобие Божье!.. Бог не может быть таким
нелепым и грязным!..
Мужик допил остатки “микста” и стукнул пустой кружкой о стол.
- Человека надо придумать заново!.. Но только без рук и без ног!.. Этаким… Похожим на камень… Чтобы он лежал в пыли и не двигался – знал свое место!.. Чтобы глядел только вверх – на небо!.. И думал, думал!..
Мужик захихикал гаденько и стыдливо, - словно сказанул какую-то непристойность… Потом посмотрел на меня с внезапным интересом в глазах.
- Слышь, одолжи мне сотенку, а?.. Я вэлфер местный получу послезавтра!.. И отдам!.. Обяз-зательно и в срок!.. Ты чё, не веришь чё ли?.. Да кто ты такой, гнида?.. Я – поэт, я – Избранник!.. Мне поклоняются небеса!.. А ты пепел, призрак, мертвец в отпуске!.. Дунет ветер посильнее, - и где ты ? ..
Он замахнулся своей пустой кружкой, но обрушить ее на меня не успел… Потому что, видимо, кто-то, помогающий мне, вовремя догадался о его намерении и вовремя выдернул меня из-за того столика в той забегаловке…
И я куда-то помчался, влекомый беззвучным вихрем…
27.
А потом была остановка в другом городе. Вернее, в провинциальном захолустном городишке… Он состоял из двух параллельных улиц с “настоящими” каменными домами. Двух- и трехэтажными…
А еще были хаотичные, под разными углами идущие “самостроевские” улочки, состоящие из домиков дачно-деревенского типа…
При въезде в город нелепо раскорячился Дворец Культуры, похожий на большой супер-сарай. А на выезде из города была расположена небольшая картонажная фабрика.
Больше ничего примечательного не было.
Капитализм здесь явно не привился. Несколько убогих ларечков на улицах, и всё…
Видимо, городской масштаб не подходящим был для бизнеса…
Я бродил по улицам и не знал, что делать… В предыдущем случае меня направили в определенное место и к определенному человеку…
А теперь и место было расплывчатым: весь населенный пункт, и адресат конкретный никак не обозначен…
Люди здесь были такими же не приметными, как и сам город… Серые лица… Серо-черные тона в одежде…
На что тут смотреть?.. Какого “человека” тут искать?..
Но что-то же делать надо!.. Не век же тут шляться без толку!..
Я набрался смелости, подошел к первому попавшемуся прохожему и спросил вежливо:
- Скажите, пожалуйста, вы – человек?..
Прохожий – мужчина лет сорока в полинялой спецовке – остановился и стал напряженно смотреть на меня.
Он смотрел на меня. Я смотрел на него…
Так продолжалось довольно долго…
Потом он зачем-то потрогал свою макушку, свою правую щеку и спросил унылым голосом:
- А что, не похож?..
- В человеке превалирует душа, а не телесность! – сказал я назидательно. – В вас она превалирует?..
Мужчина вздохнул.
- И тут достали! – прошептал горестно. – Инспекторы, понимаешь!.. Ревизоры!..
Непередаваемо грациозным, гибким движением он выскользнул через треснувшую макушку из человеческой оболочки, расправил слюдяные крылья и, жужжа, как большая муха, взлетел в небеса и растворился в них…
Я ошалело поглядел ему вслед, а потом отвлекся, потому что услышал странные звуки, доносящиеся отовсюду…
На улице творилось невообразимое…
Немногочисленные прохожие – все как один – поспешно изменялись…
Человечьи шкурки, скукоженные, валялись на земле… А те существа, что были под ними, лихорадочно старались исчезнуть…
Один – в виде червя – поспешно ввинчивался в землю… Другой – по виду крыса или крот – занимался тем же самым… Третий превратился в некое подобие куста и укоренялся прямо на проезжей части… Четвертая – прекрасная трехглазая кошка – пятилась, шипела и била себя хвостом по бокам… Пятый, подобный ежу, свернулся в шар и покатился от меня, смешно потрескивая колючками…
Я не мог поверить сам себе… Неужели все это наяву?.. Не иначе, сон такой снится!..
Сброшенные оболочки тоже изменялись: высыхали, чернели, распадались…
Делались кучками пепла, и ветер тут же их развеивал…
Да, братец-кролик, подумал я, - искать человека – не такое простое дело, как показалось поначалу…
Вспомнил панику на улице, случайно вызванную мной, и захохотал…
И, смеясь, не заметил, как меня перенесло совсем в иные края…
28.
Небо над головой ярко пылало. Тысячи звезд тесно заполняли его. Зрительно казалось, что они почти соприкасаются друг с дружкой.
Я стоял в толпе странных созданий. Я и сам был странным созданием – таким же, как они. У меня были длинные сильные ноги с мощными трехпалыми лапами, поджарое птичье тело, покрытое коротким черным пером и такого же цвета подпушкой, и чешуйчатая голова, очень похожая на крокодилью.
Толпа стояла молча, но бездвижной не была. Она дружно – все сразу – вибрировала в такт словам Предводителя, возвышающегося впереди.
Между толпой и Предводителем на каменной плоскости лежало тело такого же существа, как они… Тело было не живым: перья беспорядочно дыбились, раскрытые глаза были мутны и бессмысленны…
Предводитель издавал шипящие и каркающие звуки. Я их слышал, и в то же время кто-то заботливо переводил их для меня в земные слова…
- Он с нами был, и мы ему внимали! – говорил Предводитель. – Он мудрости был полон первозданной, и был велик он в каждом своем слове, в любом порыве сердца своего!.. Мы проводить его сюда собрались и насладиться превосходным вкусом его блистательного бытия!.. И, вспоминая путь его тернистый, мы главное сказать о нем должны!.. Он человеком был – итог великий и благородный той честнейшей жизни, что на глазах у нас происходила так много и – увы – так мало лет!..
Предводитель словно бы закашлялся, и мой неведомый переводчик сообщил, что это – эквивалент земного надгробного плача.
Затем Предводитель каркнул как-то по-особенному, и сразу же толпа преобразилась.
Существа придвинулись к “столу”, на коем лежал мертвый, тесно обступили его.
А затем…
Затем принялись рвать своими крокодильими пастями труп…
Поначалу это выглядело как некий обряд: соблюдались определенная очередность, определенный темпоритм…
Затем собравшимися стало овладевать коллективное возбуждение…Они принялись кусать труп наперегонки, конвульсивно прожевывать и проглатывать… Толкать и отпихивать друг дружку…
И чем меньше оставалось кусков на “столе”, тем ожесточеннее делалась борьба за них…
Один только я стоял в стороне, ощущая, как борются во мне человеческое сознание и телесный – не человеческий – порыв к общему психозу…
И голос Предводителя снова и снова звучал в голове: “Он человеком был!.. Он человеком был!..”
А между тем из-за двух последних кусков разразилось настоящее побоище.
Зубы впивались в соседей… Когти соседей рвали… Шпоры на птичьих лапах бились друг о дружку, как скрещенные шпаги…
Казалось бы, реки крови неизбежны… Но, видимо, крови в этих существах вовсе не было… Или было так ничтожно мало, и она была такой густой, что выдавиться и вытечь не могла ни в коем случае…
Самый последний кусок достался Предводителю… Видимо, он был этим очень доволен, потому что громко и долго клекотал от радости…
Остальные молча расходились в разные стороны, осуществив свою непонятную и неприятную тризну…
29.
И снова я был в городе. В обычном земном городе. Не узнаваемом, незнакомом, никогда не виданном ранее…
По центральной улице, застроенной пятиэтажками, неторопливо текли людские потоки.
Теплый весенний день завершался. Длинноногое солнце балансировало на островерхих крышах, примеряясь, куда бы присесть, чтобы дать отдых усталым конечностям…
Стекла верхних этажей полыхали, будто вся правая сторона улицы была охвачена бушующим пожаром…
Зачем я здесь?.. Чтобы снова идти по стопам Диогена?.. Снова “искать человека”?..
Вон их сколько внизу, “человеков”!..
Я торчу над ними, незримый, невесомый, и бесцеремонные потоки воздуха меня пошвыривают то влево, то вправо, будто я – волейбольный мяч, и не более того…
Отсюда, сверху, все люди кажутся Аполлонами и Афродитами… Все обаятельны и совершенны… Носители божьего благолепия… Хранители своих вечных душ…
Но стоит мне помыслить: ”Хочу вниз!”, и я начинаю спускаться.
И чем ниже спускаюсь, тем тяжелее становлюсь…
А когда касаюсь асфальта, то в единый миг одеваюсь плотью и делаюсь видимым…
Делаюсь видимым и вливаюсь в толпу.
И понимаю, что здесь, в толпе, никто никого не видит. Люди обходят других людей, как некие механические препятствия. Обходят или проталкиваются сквозь них…
Зачем тогда эта псевдо-общность?.. Зачем тогда человечество, если люди видят, чувствуют и осознают только себя?..
Для чего нужна моя поисковая функция?..
Меня охватывает злость… Что за шутки со мной шутят?.. Кто стоит за этими карикатурными “поисками”?..
Знать бы, в чем смысл, и есть ли он вообще!.. Уж я бы сказал пару ласковых тому или тем, кто все это придумал!..
- Ты кто? – спрашиваю в лоб у ближайшего мужчины.
Тот останавливается, глядит на меня со страхом и начинает дрожать. Черты его лица смазываются, будто их напылили на болванку головы, и теперь его дрожь их стряхивает…
Через миг-другой вместо его лица я вижу… кроличью мордочку.
Мне становится смешно, и я хохочу взахлеб… А потом внезапно осекаюсь, ибо является мысль: уж не схожу ли я с ума?..
Отворачиваюсь от “кролика” и спрашиваю у женщины: “Простите, вы кто?”..
Женщина молодая, красивая и фигуристая. Она смотрит на меня с интересом, но, увидев, что я – старый, тут же интерес теряет.
- Я вас не понимаю! – мурлычет, снисходя, и вместо человечьей головы на ее плечах появляется головка кошачья…
Я тру глаза тылом правой ладони, крепко нажимая на глазное яблоко. Надеюсь таким образом вернуть себе обычное зрение…
Но эффект получается противоположный. По улице вдруг проплывает волна оптического искажения, и все – все до единой людские головы превращаются в звериные да птичьи…
Зачем?.. Почему?.. Для чего?..
Ну, прямо не город, а какой-то зоопарк!..
Хотя, может быть, в этом великая тайна и великое откровение?.. Великая правда и божий промысл?..
А ну как Бог не изначально, а с какого-то времени стал сотворять людские души не из себя, а из “подсобного материала”: то есть, из тех зверей, птиц и прочей живности, что оказывалась под рукой?..
Слегка гуманизировал их и разбрасывал по тем зародышам, что срочно нуждались в одушевлении…
А потом на них нарастали “гуманитарные” слои, и подлинная сущность данного индивида скрывалась под ними, как под маскирующей видимостью…
Я шел по улице и глядел с надеждой…
Но нет, нет, нет!.. Ни одного обычного лица!..
Ни одной физиономии, хари, морды!.. Ни одного “фэйса”, которым можно об “тэйбл”!..
Отчаявшись, я заорал во весь голос:
- Человек!.. Человек!.. Человек!..
После моих воплей была секунда молчания… А потом ее сменила жуткая какофония: вой, рев, визг, лай, стрекотанье, щебет, щелканье клювами…
Я закрыл руками уши.
“Хочу вверх и прочь!” – пожелал сам себе…
И… взвился, теряя вес и телесный облик.
Взвился, удивляясь, почему же сам остаюсь таким, каким был – без клыков и клювов, и когтей?..
30.
Врач исчез… И грудная малышка, что лежала возле костерка…
- А мы куда? – спросила Маришка жалобно.
- На кудыкину гору! – задумчиво отозвался Олег.
- И я, конечно, с вами! – сказал Звентан. – А где та гора?..
- За разделяющей гиперплоскостью! – пробормотал Олег. – В n -мерном пространстве!..
Звентан посмотрел на него с уважением и молча кивнул.
- Вот и веди нас туда! – сказала Маришка брату.
- Вот и поведу!
- Ждем! – сказала Маришка напористо.
Она явно напрашивалась на ссору…
Но им не дали поссориться.
Не дали, потому что появился Андрэ, - взъерошенный, растрепанный, злой.
- Всем – на месте! – рявкнул, не успев оглядеться. – Никто никуда без моего ведома!.. Даже в туалет!..
- Вот еще! – возмутилась Маришка.
- Я сказал! – возвысил голос Андрэ. – Сказал, и точка!..
- Да пошел ты! – огрызнулась Маришка.
- Молодец ты, сестренка! – сказал Олег. – Я с тобой!..
- И я! – сказал Звентан.
- Ой, не вовремя ёжитесь! – переменил тон Андрэ. – Очень плохо будет!..
- А чё те надо-то? – спросил Олег.
- Помощь нужна!
- От нас чё ли ?
- От вас, от вас!.. Все прочие при деле!.. Одни вы – гулевые!..
- Что надо от нас?.. Говори! – сказал Звентан.
- От тебя ничего!.. В основном, от них!..
- А что от нас? – встряла Маришка с любопытством.
- Вас надо испытать! – важно произнес Андрэ.
- Это еще зачем?.. – возмутился Олег. – Крысы мы, что ли, учебные, или лягушки?..
- Нечего нас испытывать! – поддержала Маришка.
- Да от этого… - Андрэ аж прямо задохнулся от невысказанных эмоций. – От этого все зависит!..
- О чем ты? – спросил Олег. – Что за бредятина?..
- Молчать! – зарычал Андрэ. – И слушать меня!..
- Не ори! – сказала Маришка неприязненно. – Не то уйдем от тебя!..
- Да куда вы денетесь! – хмыкнул Андрэ. – Вы мои с потрохами!.. Давайте, показывайте!..
- Что показывать? – спросил Олег.
- Все необычное, что можете!..
- Легко! – сказал Олег…
И поднялся в воздух.
- Иди сюда! – позвал сестру.
Та порхнула к нему, будто была невесомой пушинкой.
- Что дальше? – спросили близнецы в один голос.
- Сквозь стены можете?..
- Можем!.. – сказал Олег. – Показать?..
- Не надо!.. Верю!.. Не то еще сбежите!..
- Захотим, - сбежим! – сказала Маришка. – Не удержишь!.. Мы кем угодно можем стать!..
- Верю!.. Но и вы мне поверьте!.. Я вам не враг!..
- Речи сладкие, а на языке – яд! – сказала Маришка.
- Уймитесь!.. Ну, куда вы без меня! – воскликнул Андрэ. – Пропадете!..
- Всё? – спросил Олег неприязненно. – Или еще что-то надо?..
- Надо! – сказал Андрэ. – Сотворите воинство!..
Он заметно напрягся, и голос его тоже стал напряженным.
- Армию, что ли? – спросил Олег. – Ну, это ты губень раскатал!..
- Что мы тебе, боги?.. – процедила Маришка.
- Не знаю! – сказал Андрэ. – Но хочу узнать!..
31.
- Попробуем? – спросил Олег у сестры.
- На третий счет! – сказала Маришка.
- Поехали! – скомандовал Олег. – Раз! Два! Три!..
Смолистый пахучий дымок восклубился вокруг них… Он двигался неторопливо, но в его движении чувствовалась сила…
Все больше его становилось… Все гуще он делался…
Какие-то смутные фигуры в нем промелькнули несколько раз – и пропали…
Их было немного, и четко разглядеть их было невозможно…
- И что?.. И это – воинство?.. И это – солдаты?.. – пренебрежительно спросил Андрэ.
- По-моему, действительно, воины! – заметил Звентан.
- Много ты понимаешь!.. – отмахнулся Андрэ.
- А вот и много! – сказал Олег.
- А вот и много! – сказала Маришка…
Близнецы – оба – покраснели, надулись.
И вдруг там, в дыму, в тумане, снова начали появляться то ли плоские тени, то ли объемные фигуры. Они проносились там с пулеметной скоростью. И видно было, что все они при оружии. То есть, все имеют несомненное отношение к войне, к ведению боевых действий…
- Остановите их!.. – приказал Андрэ. – Пусть замрут!..
- Никак! – сказал Олег.
- Никак! – сказала Маришка.
- Остановите их! – заорал Андрэ с перекошенным от злобы лицом.
- Никак! – закричал Олег ответно и тоже со злостью.
- Никак! – закричала Маришка. – Отстань от нас!..
А фигуры воев – солдат разных эпох – все промелькивали, все проносились мимо них – там, в тумане… Словно сухие листья, влекомые бурей…
А потом вдруг – словно кинопленка порвалась в проекторе, - все исчезло: и туман, и тени в нем….
Неодолимый сон, как прочная сеть и как теплое одеяло, упал сверху на всех живых и окутал их повелительно и необоримо.
И все живые – Звентан, Олег и Маришка, и Андрэ, конечно, тоже – плавно опустились наземь, не понимая: то ли умирают они, то ли засыпают…
32.
Маришке снилось вот что… Будто снова сидит она у того памятного костерка, у коего бывали все вместе. Но пламя костерка не обычное: то зеленое, то фиолетовое…
И никого больше: ни брата, ни доктора, ни Звентана…
А напротив нее – величавая женщина, что, и сидя, выше любого взрослого…
На ней длинная белая юбка, изузоренная по низу, и белая кофта, так же разукрашенная по вороту и по краям рукавов…
Маришка смотрит на женщину и не может насмотреться: до того хорошо, тепло, спокойно рядом с ней!..
А женщина с доброй улыбкой на Маришку глядит и словно бы о чем-то думает.
Маришке жалко женщину, потому что у нее, у такой хорошей, у такой большой, - явно что-то не так…
- Вам, наверное, надо помочь? – спрашивает Маришка. – Так я готова!..
- Помоги, если не боишься! – говорит женщина.
- Почему я должна бояться? – удивляется Маришка.
- Потому что помогать мне – трудно!.. И даже, может быть, больно!..
Маришка смущается… Боли она боится… Боль – неприятность!.. А кто же хочет неприятности для себя!..
- Я понимаю! – говорит женщина. – Но все равно тебе спасибо!..
- Ничего вы не понимаете! – выпаливает Маришка. – Сказала, помогу, - значит, помогу!..
- Тогда начинай! – говорит женщина и величавым жестом указывает куда-то за Маришкину спину.
А оттуда, из-за спины, доносятся нарастающие звуки… То ли лошадиный скок, то ли слоновый топот…
Звуки быстро приближаются…
Маришка оглядывается и видит четырех взрослых мужиков, одетых в грубо пошитые штаны и безрукавки из звериных шкур… У каждого из них в руках – по большой узловатой дубинке…
Мужики бегут к ним, и ничто их сдержать не может, потому что пространство распахнуто на все стороны, и ничего нет в этом необъятном пространстве, кроме маленького дерзкого костерка…
Маришка вскакивает.
- Брат, помоги! – шепчет пересохшими губами.
И замирает, пораженная увиденным.
Потому что мужики вдруг резко сбиваются с темпа и все вместе, - словно по неслышимой команде, - перекувыркиваются в воздухе, как цирковые акробаты…
А приземляются после кувырка уже не люди, а то ли волки, то ли злобные дикие псы…
Они громко лают и воют, и роняют искры из глаз…
Их стелющиеся прыжки страшны, но недолги… Сделав несколько прыжков, зверюги снова переворачиваются в воздухе и снова превращаются в людей…
Все это замедляет их приближение, но не останавливает насовсем…
Маришка едва успевает почувствовать, что брат услышал ее призыв… И тут нападающие налетают…
Налетают, будучи снова в “зверином” облике…
И Маришка изо всей силы бьет кулаками по их бархатистым влажным носам.
В ее удары вложена удвоенная сила – ее и брата, - и потому они сокрушительны… Звериные кости хрустят и ломаются… Морды сминаются и сворачиваются набок…
Покалеченная четверка расползается в разные стороны с мерзким визгом…
Маришка провожает их глазами и видит, что они в какой-то миг просто-напросто исчезают, оставляя на земле кровавые следы…
Величавая женщина смотрит на все это спокойно… Затем встает со своего места и оказывается рядом с девочкой…
Маришка прижимается к ее боку и чувствует сладкое спокойствие. Страх и азарт схватки уходят…
Женщина кладет ладонь на Маришкину голову, и девочка вдруг начинает расти… Внутри нее словно заработал мощный лифт, поднимающий ее тело и голову…
Вот ее лицо поравнялось с лицом величавой женщины… И женщина, слегка наклонясь, молча поцеловала Маришку в лоб…
А затем все исчезло… Сновидение закончилось…
33.
Олегу приснился их доктор…
Им с Маришкой доктор нравился… Он был “свой”… Его старческий возраст и редкие седые волосенки были “обманкой”… Маской, за которой почему-то прятался подросток… Да, у Олега было четкое ощущение, что доктор – их сверстник… Ну, или, разве что чуть постарше… Но не на много… От силы, годика на два – на три…
Во сне доктор протягивал на раскрытой ладони доставшийся ему артефакт и радушно предлагал Олегу:
- Возьми!.. Он твой!..
Олег подставлял свои ладошки, сложенные ковшичком, и доктор старательно стряхивал в них найденное “сокровище”… Но ничего у него не получалось, - сколько ни старался…
Артефакт не желал от него отлепляться, видимо признав в нем своего главного и единственного хозяина…
В конце концов, Олегу надоело ждать, и он отнял свои руки.
- Не обижайся! – сказал доктор огорченно. – Ты видел, я старался!..
- Я видел! – подтвердил Олег. – Но надо спасать людей!..
- Я только этим и занимаюсь! – улыбнулся доктор.
- Не от болезней спасать! – сказал Олег.
- А от чего еще? – спросил доктор.
- От уничтожения!
- Не понимаю!.. Пришельцы, что ли, грозят?..
- Хозяйка!..
- Все равно не понимаю!
- Хозяйка времени и пространства!.. Хозяйка вселенной!..
- А мы-то тут при чем?.. Что мы можем?..
- Не тлеть, а гореть!.. Бороться и искать!.. Найти и не сдаваться!..
- Флаг тебе в руки!.. А я уж лучше лечить буду!..
- Вселенную создала Великая Женская сила!.. Потом из себя самой она родила Великую Силу мужскую!.. То есть, Ихра!..
- Подробнее и проще, если можно!..
- Пожалуйста!.. Есть Матушка – древнейшая богиня. Она породила Ихра – мужское начало, мужское божество. Она же создала Вселенную и все миры Шаданакара. Она же решила, что человечество, погрязшее в грехах и насилии, надо заменить новым. Идею человека оставить, а старое человечество – заменить. Вообще-то первых людей изобрел и создал Ихр, это как бы его дети. Но в процессе своей деятельности они показали всю свою непригодность и несостоятельность...
- Откуда ты все это знаешь?
- Это же сон!.. А во сне я знаю больше, чем наяву!.. Так вот: Ихр не желал смириться с тем, что его люди должны быть уничтожены. Он подбил народ Атлантиды на выступление против Матушки, и та уничтожила Атлантиду. Были и еще очаги сопротивления Матушке, но все они были подавлены.
- Да, знаю!.. Взрыв вулкана Кракатау, Великий Потоп и так далее!..
- Теперь наша очередь бороться!.. Ты с нами, или нет?..
- Вы – мои друзья!.. Этим все сказано!.. Только…
- Что?..
- Вы – суперменчики!.. А я – слишком обычный!.. Ничем не помогу!..
- Посмотри на свою ладонь!.. Ты – со своим артефактом - уже не обычный!..
34.
А Звентану приснился Андрэ.
“Ночной” Андрэ был похож на монстра: изо рта торчали клыки, пальцы рук и ног заканчивались когтями, тело было покрыто черными кожистыми складками…
Ничего страшного Андрэ, похожий на монстра, не делал.
Он… танцевал.
И Звентан – с ним вместе – танцевал тоже…
Они плавно, будто в котильоне, двигались: один вправо, другой – влево, один вперед, другой – назад… Один кружился в одну сторону, другой – в другую…
Звентану казалось, что между ними протянуты невидимые резиновые нити, и, танцуя, они обоюдно стараются эти нити разорвать. Но стараются по разным причинам. Звентан хочет освободиться от Андрэ и убежать от него.
Андрэ – наоборот – пытается приблизиться и схватить, но “нити” ему препятствуют, не пускают…
Со стороны их танец, наверное, смотрится красиво. Но, по сути, это схватка, это бой, это смертельный поединок…
Танец длится и длится, его рисунок все усложняется, его “па” становятся все более замысловатыми…
Окружающее пространство втягивается в их танец, как будто в засасывающий водоворот. Оно деформируется, искривляется, выворачивается наизнанку. Танцоры видят себя отраженными в разных его слоях. Или это не отражения, а копии, клоны ? ..
Множество Звентанов против множества Андрэ…
Поначалу они синхронны… Затем каждая пара начинает двигаться в своем ритме… И не только в своем ритме, но и в своем танце тоже, не похожем на остальные…
Робкий поначалу, сдержанный танец превращается в безудержную танцевальную феерию, которая, как огонь по сухой траве, распространяется на разные миры и на разные времена…
Вселенная существует, потому что танцует… Потому что бесчисленные танцоры-Андрэ и бесчисленные танцоры-Звентан – это и есть вселенная и вселенский движитель, вселенский драйв…
Звентану отчаянно хочется прекратить или, хотя бы, прервать ненадолго надоедливый бесконечный танец-поединок… Он смотрит на Андрэ и читает в его глазах такое же самое желание…
Прекратить!.. Или, хотя бы, прервать!..
Жить!.. Просто жить!.. Не отвечая за всю вселенную!.. Не думая о ней!.. Просто-напросто забыв про нее!..
Ах, какая же это радость!.. Какое счастье!..
35.
Что касается Андрэ, то ему снился Ихр, - бог космического мужского начала.
- Мы должны одолеть! – говорил Ихр. – Мы должны победить!.. Нам править бал!.. Нам перестраивать мироздание под себя!..
Для этого мы должны подобраться к Матушке как можно ближе!.. Втереться в ее окружение!.. Завоевать доверие!..
Ихр осекся… Видимо, в голову пришла идея…
- Может быть, мне тебя превратить в ее служанку? – сказал и улыбнулся хитренько. – Чтобы в нужный момент ты мог нанести удар!..
- Кто я, и кто она! – возразил Андрэ. – Она меня просто испепелит! И никакого вреда для нее!..
- Может быть!.. Может быть!.. – пробормотал Ихр. – Как же тогда?..
- А если вы сами? – вопросил Андрэ.
- Что я сам?..
- Ну, подберетесь к ней поближе!.. Под прикрытием, конечно!..
- Да, пожалуй!.. Постой!.. Постой-ка!.. Есть же эти!.. Ну, которых она сотворила!.. Вот в чем решение!.. Вот каков мой путь!..
На этом сон прервался…
И больше Андрэ ничего не снилось до самого утра…
36.
Открыв глаза, я был поражен малостью окружающего пространства.
Тесная пещерка… Потухающий костерок… Робкие червячки пламени вспрыгивают на головешки и тут же испуганно гаснут…
В мигающем свете спящие ребята кажутся старичками… Чумазые… В обтрепанной грязной одежде… Юные бомжики, одним словом…
Где он, тот город, что увиделся последним?.. Где длинные прямые улицы, по коим свободно гуляют залетные ветры?.. Где странные люди с птичьими и зверьими головами ? ..
Тут, в тесноте и духоте, кажется, что я слишком заспался, и приснилась мне череда каких-то непонятных снов… Надо бы их выкинуть из головы, забыть!.. Да вот, не забываются!.. Особенно почему-то этот последний город!..
И ребятишки мои, когда свет на миг отпрыгивает, кажутся мне звероголовыми , пришедшими оттуда…
Хорошо, что лишь на миг!..
Лица у них утомленные, бледные… Тоже, небось, насмотрелись не простых снов!..
Откуда и зачем эти сны приходят?.. Свой ли собственный мозг их выдает на-гора?.. Или кто-то извне проецирует их в наши головы?..
Может быть, объяснение для всех наших заморочек самое простое – проще пареной репы… Попали мы, предположим, под какое-то излучение и, в результате, превратились в лунатиков. Вот и притащились в “лунатическом” состоянии в эту пещерку и, валяясь тут, насмотрелись всякого бреда, извлеченного из подсознания…
По-моему, такая гипотеза вполне логична и не противоречива…
Или вот еще одна: вместе с обычной едой мы случайно съели какой-то галлюциноген, - вот и “наглючилось” нам сверх меры всяких чудес и диковин…
Можно и еще напридумывать всякой всячины, да, в общем-то, что толку!..
Не объяснения надо выискивать, а выход из “глюков”. Спасение от них!..
И спасаться надо не в одиночку, а всем сообща!..
И спасение единственное – вернуться в реальность!.. В простую, примитивную реальность… В тупую явь безо всяких там изворотов и чудес…
От чудес тошнит, они противны, когда их слишком много!..
Хотя, если вдуматься, я, конечно, не прав… Потому что “чудеса” здесь – не какие-то внешние трюкачества, а сами ребятишки с их “суперменством” и сверхчувственным восприятием…
А ребятишки мне стали практически родными из-за того, что вместе с ними пережито… Меня, как я понимаю, еще и психология врача выручает… Все их сверхспособности я воспринимаю спокойно, без напряга и надрыва, - как воспринимаю любую болезнь любого своего пациента… Если есть болезнь, - значит, есть и надежда на излечение… Кто знает, может, у ребят все их “странности” – просто временная подростковая симптоматика…
Не верю я в какое-то там “новое” человечество!.. По-моему, и “старое” вполне годится для дальнейшего бытия… Стоит только посмотреть на искусство, литературу и музыку, созданную “старым”…
Да и как собираются производить замену, если и в самом деле собираются?..
Я вижу два пути: радикальный и эволюционный… Первый – это путь Великого Потопа. То есть, путь тотального уничтожения…
Второй – это путь инфильтрации, пропитывания, постепенного вытеснения…
Второй путь, конечно, более безболезненный, мягкий и даже, может быть, незаметный…
Но какое презрение, какое неуважение к человечеству ощущается в любом из этих вариантов!..
Точно так же мы, не задумываясь, прихлопываем надоедных комаров, как сейчас планируют прихлопнуть нас!.. Ничего не спрашивая и не объясняя, не сожалея и не прося прощения…
“ В сердцах богов нет жалости к рабам, / Которых Время плетью погоняет…/ Я это ясно понял по гробам, - / От них презреньем божеским воняет…”
А я-то что делаю, если вдуматься?.. Я пытаюсь в меру сил и возможностей защищать малых сих, которые, по сути, являются моими убийцами, моими изничтожителями…
Хорошенькое занятие – пестовать своих убийц!..
Разве я готов умирать насильственно?.. Разве я хочу так умирать?..
Разве кто-то из моих сверстников, из “старого” человечества готов быть убитым и хочет такой участи?..
Объяви, что всех убьешь, но предоставь возможность покаяться! И разве не найдутся тогда те, кто покается искренне, от всей души, от всего сердца!..
Какой же тогда Бог милостивец и человеколюбец, если он палачествует втихаря!..
Очередные “святые” нестыковки и непонятки в таком образе действий налицо!..
Мне жалко ребятишек, ибо участвуя – вольно или невольно – в массовом убийстве, они обрекают себя на беспросветное бессердечие, на роль тупых зомби!..
И себя, конечно, жалко тоже!.. И всех людей на Земле!..
Их научать надо, подсказывать, убеждать! Им разъяснять на пальцах надо, что такое хорошо и что такое плохо, а не устраивать, ничтоже сумняшеся, садистическое аутодафе,
всеобщую бешеную гекатомбу!..
В общем, всех жалко, и ничего не понятно в данной ситуации!.. Да и надо ли мне было об этом думать!.. “Суди, дружок, не свыше сапога!..” То есть, только до стетоскопа и не более того!..
Я вздохнул облегченно, потому что не думать – всегда легче, и собрался, по примеру ребятишек, немного приспнуть…
Но тут послышался тихий шорох, который прозмеился морозом по моей коже и наполнил меня безотчетным ужасом…
Он был генерализованным: заполнял собою и “потолок”, и боковые своды нашей пещерки.
Словно полчища невидимых насекомых, непрерывно шурша, спускались к нам…
Зачем ? ..
Закусать?.. Выпить кровь?.. Выщипать по кусочку наши тела, оставив скелеты?..
Я вертел головой, но в мерцающе6м издыхании костерка разглядеть ничего было невозможно…
Некоторые головешки фиолетово светились…
Они, конечно, жгучие, но другого оружия у меня нет…
Если будет атака, я наплюю на ожоги и буду отмахиваться раскаленными головешками…
Хорошо, что ребятишки спят и ничего не слышат!..
А, может, наоборот – плохо?.. Может – наоборот – надо срочно их разбудить и тоже каждому вручить по головешке?..
Да что за чепуха, что за ерунда лезет в голову, когда опасность неведома!..
А в том, что над нами шуршит “опасность”, я не сомневался…
И в какой-то миг я утвердился в своей уверенности, потому что увидел…
Увидел, как наверху, сквозь каменные своды, просочились завитки тяжелого липкого дыма…
Замерли на миг…
И вдруг упали – стремительно и агрессивно…
Упали на пол, на детей, на меня…
Они были абсолютно черными, и ничего сквозь них нельзя было разглядеть…
Я ослеп и, признаюсь, запаниковал…
Потянулся рукой в направлении костерка… За головешками!..
И вдруг понял, что не знаю, где костерок…
Понял, что мое намерение бессмысленно…
Одно дело – жечь головешкой каких-то злых насекомых… И совсем другое дело – тыкать головешкой в бесплотную тьму!..
Только руки себе сожжешь, а толку – никакого!..
Тьма сочно, маслянисто струилась сверху, словно какой-то “темнопад”…
И вдруг под потолком образовался просвет…
Он стремительно расширялся…
И вот уже тьма впиталась в низ… И даже, как оказалось, она не затушила до конца наш костерок…
Липкая, тяжелая тьма исчезла…
Вроде бы, бесследно…
Но так ли оно произошло на самом деле?..
У меня было такое чувство, что она всех нас измазала… Что мы все теперь будем еще более грязными… Будем сочно запачканы чем-то, похожим на сажу…
Тревожная мысль пронзила… Может быть, она не только в пол впиталась, но и в нас, в какой-то степени?..
Но я постарался эту мысль отогнать…
Послушал еще немного…
Убедился, что вернулась первозданная тишина…
И заснул, как ни в чем не бывало…
37.
Сквозь сон я почувствовал чей-то взгляд.
Затем меня тронули за левое плечо… Раз… И другой…
Прикосновения были спокойными. Поэтому открывать глаза я не торопился.
- Вставать пора! – произнес мальчишеский ломкий голос.
Я его узнал.
- Зачем, Звентан? – пробормотал в полудреме.
- Мне тревожно!.. Что-то не так!..
После таких слов пришлось просыпаться “на полную катушку”…
Поэты – народ чуткий. В их предчувствия надо верить.
Я сел и, прежде всего, огляделся.
Костерок погас и подернулся сизым пеплом. Но его скромный свет теперь и не нужен был, потому что в пещерку вливалось торжествующее утро.
- Что? – предельно лаконично вопросил я.
Звентан усмехнулся. Но в его усмешке веселья не было ни на грош.
- Не знаю! – прошептал, глядя на меня с непонятной надеждой.
И вдруг рядом со мной бесшумно ворохнулась тугая воздушная волна.
И… кто-то появился.
Я оторвал глаза от Звентана и повернул голову.
Рядом со мной стояла девочка-подросток… Ровесница Звентану… Почти что девушка…
На ней было длинное белое платье… Ее вьющиеся льняные волосы свободно лежали на плечах и на спине… А в синих глазах был такой мир, такой покой, что мне вдруг стало хорошо-хорошо…
Словно я снова стал маленьким, и рядом со мной была мама…
Звентан издал странный звук: словно подавился чем-то или задохнулся…
Я посмотрел на него и сразу все понял… Случилась простая и великая вещь: парнишка влюбился с первого взгляда…
Его глаза сияли, словно в каждом вспыхнуло по сверхновой звезде…
Если бы можно было увидеть его душу, то, я уверен, она бы обнаружилась коленопреклоненной перед этой светлой гостьей…
По-моему, девочка все поняла…
Мне вдруг почудилось, что в ее облике появилась величавость… Я бы даже сказал, - царственность…
А в глазах ее были доброта, ласка и еще что-то… Да не “что-то”, а ответное чувство…
Видимо, эти двое подростков нашли друг друга всерьез и надолго…
У меня даже слезы подступили, - четко сработала старческая сентиментальность…
Как они были красивы, - этот мальчик и эта девочка!.. Трудно было не рассиропиться при виде такой идиллии!..
Они бы, наверно, еще долго молчали, упиваясь взаимным созерцанием.
Но я вмешался и мягко спросил у гостьи:
- Извини, пожалуйста, - ты кто?..
Девочка глянула на меня мельком: тоже по-доброму, но уж, конечно не как на Звентана.
И сказала как бы про себя:
- Он знает!..
Ну, естественно, он знал… Но никаких пояснений для нас, опять же вследствие своей оторопелости, дать не мог…
Так что вопрос пришлось оставить открытым…
Да и не до этого стало, потому что события начали происходить поистине с бешеной скоростью…
Как всегда неожиданно и ниоткуда появился Андрэ…
У него было злое лицо. Смотрел мрачно, исподлобья. В правой руке держал что-то, похожее то ли на короткую дубинку, то ли на шокер…
Увидев девочку, зарычал по-звериному и бросился на нее, замахиваясь правой рукой.
Я только и успел рот раскрыть, собираясь заорать, протестуя…
А Звентан оказался быстрее. Он метнулся вперед, как торпеда, и воткнулся головой в живот Андрэ, сбив того с ног…
Ворочаясь на земле, перекатываясь то влево, то вправо, они хрипло дышали. Андрэ держал на отлете руку с “дубинкой”. Звентан старался дотянуться до этого оружия, чтобы им завладеть…
Звентан боролся молча… Андрэ, время от времени, выталкивал изо рта “шипящие” слова на непонятном языке…
Ударить правой рукой Андрэ не мог, потому что Звентан блокировал его руку своей…
Мне, зрителю, вдруг пришла в голову дурацкая мысль, что драка этих двоих совсем не зрелищна, и, если бы заснять ее и показать на экране, она бы сидящих в зале не увлекла и адреналинчика им не прибавила…
Тяжелая, потная, грязная, не красивая работа – драться с врагом…
Будь они менее подвижны, я бы вмешался и помог… Но они так быстро перемещались… Так стремительно!..
Я решил, что моя попытка вклиниться удачной быть не может, и… остался на месте.
И так-то тесно!.. Куда уж мне еще лезть!..
Слава богу, близняшки спят, как убитые, и не лезут в эту заварушку!..
Андрэ и Звентан дрались остервенело. Ни тот, ни другой на людей сейчас не были похожи.
Два сгустка напряженных мышц, жестокости и злобы… Две воплощенных ненависти… Два непримиримых антагонизма…
Но силы их были не равны… Это становилось все более заметным…
Звентан слабел… Замедлялся… Поэт, сказитель, он больше времени отдавал своему творчеству, чем ратным упражнениям и физическим тренировкам…
Его проигрыш был неминуем… Наш проигрыш!..
Едва я понял это, как всякие сомнения насчет того, вмешиваться или нет, меня покинули…
Я заорал “Ура!” и ринулся на Андрэ, стараясь схватить того за руку…
Мне это удалось, и мой крик прозвучал, надеюсь, достаточно серьезно…
Я успел обрадоваться, и тут вдруг на меня почему-то рухнули своды пещеры, и мир померк в моих глазах…
Мир перестал мной восприниматься…
38.
Возвратила меня к жизни боль… Она сконцентрирована была в одном месте: в моей бедной, несчастной, измученной голове…
Хотя, если напрячь силу воли, можно понять, что боль не является единой…
Но как неохота, ох как неохота напрягаться!..
Болит затылок: в нем при каждом движении колышется расплавленный свинец…
Болит макушка: в нее впились десятки сапожных иголок, и надо натуживаться, надо выталкивать их сквозь череп наружу, чтобы избавиться от них…
Болят виски: такое впечатление, что они вдавились внутрь и давят на мозг…
Ну, и к чертям свинячьим всякую аналитику!.. Просто болит башка, вот и все!..
Надо думать, Андрэ меня приласкал дубинкой!.. Или саданул в меня полновесным разрядом шокера!..
Я с трудом поднял веки… Они были тяжеленными… Наверное, такими же, какими были веки у Вия…
Видно было хреново. Пространство словно бы заполнено было прозрачным туманом, мешающим смотреть… Странным туманом, - хоть и прозрачным, но мешающим…
Рядом со мной распластался Звентан…
“Неужели погиб?” – охнул я мысленно.
Воздвигнув себя в сидячее положение, я склонился над головой Звентана, с замиранием сердца вглядываясь в его черты.
Неужели умер?..
Неподвижно… Все неподвижно!.. Ничто не шелохнется!..
Я положил руку на его лоб…
Лоб был теплый… Полновесно… Полноценно… По-живому… А не тем остывающим теплом, что свойственно недавно умершим…
Я вздохнул облегченно: ну, слава богу!..
А где ребятишки?.. Как там они, мои близняшки?..
В пещерке их не было…
Не было их!.. Не было в пещерке!..
Я поднялся на нетвердые ноги… Снова огляделся…
Ни Олега, ни Маришки!..
И девочки-подростка, что так Звентану глянулась, тоже нет…
Может, они вышли наружу?..
Проверить!.. Надо срочно проверить!..
Я выбрался из пещеры, щурясь от яркого света…
Передо мной был Эдем… Был настоящий райский сад…
Ряды цветущих яблонь стояли, как невесты в белых платьях… Падающий на них свет, отражаясь от их лепестков, становился, если можно так сказать, еще более “светлым”. Становился ликующим…
Земля была покрыта невиданными цветами. Они были живыми, полнокровными. И в то же время – трогательно нежными, почти прозрачными…
От цветов и деревьев не хотелось отводить взор… Приобщиться бы к ним!.. Соединиться бы, слиться бы с ними!.. Навеки стать своим!..
Казалось, это можно осуществить!.. Этого можно добиться!.. Напрягись!.. Пожелай!.. Забудь обо всем прочем!..
Забыть?.. Словно колокольчик тревоги прозвучал…
Нельзя!.. Нельзя забывать!.. Нельзя забывать о тех, кто дорог!.. О тех, кто “свои”!.. Кому нужно помогать!.. Ради кого нужно жить!..
Звентан!..
Звентан там, внутри!.. А я – здесь!..
Там же были и близняшки!.. Но сейчас их там нет!.. И здесь их нет!.. Взгляд проникает достаточно далеко, чтобы это понять!..
Где же они?.. Где же?..
Звентан!.. Возможно, Звентан знает!..
Я повернулся спиной к ликующей красоте и бросился ко входу в пещеру.
И вдруг странная мысль поразила… Я удивился: как же я раньше-то не заметил!.. Удивился и остановился… Остановился на миг, чтобы убедиться…
В саду никого не было!.. В саду не было ни-ко-го!.. Ни птиц!.. Ни насекомых!..
Как такое возможно?.. Ни одной пчелы!.. Ни одной бабочки!.. Ни одной пичужки!..
Но некогда было раздумывать!.. В пещере был Звентан, который мог дать ответы на все загадки!..
Так мне казалось…
Я ринулся внутрь… Скорее все узнать!.. Все понять и успокоиться!..
После яркого света в пещере было темно… Я словно ослеп… К тому же, перед глазами плавали какие-то круги, еще больше мешая зрению…
- Эй!.. – позвал я.
В ответ раздался слабый стон.
Здесь он!.. Живой!.. Никуда не делся!..
Я сделал пару шажков и замер, давая глазам приспособиться…
Постепенно внутренность пещеры как бы проявлялась. Все в ней было по-прежнему: кучка черных и сизых головешек от костерка, покатые стены и Звентан побежденный…
Он лежал на спине и пялился вверх, словно пытаясь разглядеть что-то в воздухе над собой…
- Как ты?.. Как себя чувствуешь?.. – спросил я.
- Бывало и получше! – пробормотал Звентан и улыбнулся бледной вымученной улыбкой.
- Где Олег и Маришка?..
- Андрэ…
- Что Андрэ?.. Ну, говори!..
- Он их взял!..
- Куда?.. Зачем?..
- Не знаю… И она пропала!..
- Ты про девочку в белом?..
- Да!.. Но я отыщу!.. И отомщу – тоже!..
- Давай искать вместе!..
Я помог Звентану сесть, а затем и подняться на ноги…Выждав, пока утвердится, приобнял его за плечи и вывел из пещеры…
Увидев то, что было снаружи, Звентан ахнул и словно бы в единый миг исцелился от всех своих болячек…
- Песню! – прошептал страстно. – Хочу песню сочинить!.. Про все про это!..
- Ты с ума сошел! – возмутился я. – Сам же сказал: “найду, отомщу”!..
- Ты прав!.. Извини!.. – сказал он. – Уж больно красиво!.. А красота требует отклика!..
- Хватит!.. – сказал я. – Пошли!..
- Куда?..
- Куда-нибудь!.. – буркнул я, с досадой ощущая свою полную беспомощность.
И тут оно случилось… Началось то, чего мы не ждали…
В воздухе – одна за другой – возникали темные точки…Множились… Расползались… Словно какая-то странная сыпь…
Они увеличивались потихоньку… И, значит, приближались к нам…
Через некоторое время стало видно, что это – птицы… Черные птицы, похожие на больших ворон…
Редко взмахивая крыльями, они снижались…
Словно их тяжелые мощные клювы тянули их вниз… И когти – саблевидные острые когтищи…
А еще… они были не одни.
Каждая птица несла себе… наездника.
Поначалу было видно только одно: что это – человек.
При дальнейшем спуске…
Во всех наездниках…
Появлялось…
Что-то знакомое…
Одинаковые черты… Одинаковые черты у всех…
Один и тот же человек сидел на шее у каждой птицы… У каждого ворона…
Размноженный… Или клонированный, говоря по-нашенски, по врачебному…
И человеком этим был… Андрэ.
Надоедный… Противный… Горячо не любимый…
И в руке у каждого “Андрэ” что-то было…
Я прищурил глаза и увидел… плетку.
Да, каждый клон держал плетку в правой руке…
Зачем она ? ..
Избивать нас?.. То есть, меня и Звентана?..
Зачем?..
- Ветки! – вдруг выкрикнул Звентан.
- Что?.. Какие?.. – не понял я.
- Да вот же! – он мотнул головой в сторону яблонь.
- Отбиваться ? – догадался я. – Давай!..
Мы подбежали к двум ближайшим деревьям и отломили по большому суку.
Реакция на наш варварский поступок последовала немедленно: лепестки всех цветков дружно осыпались…
Этой белой метелью замело наши волосы, наши плечи и землю вокруг.
Словно “надломленные” яблоньки оскорбились, обиделись на нас и в отместку сбросили свою красу…
Извиниться, попросить прощения мы, конечно, и не подумали… Потому что было не до этого…
Птицы со всадниками приблизились вплотную… Ветер, созданный их крыльями, лохматил волосы на голове…
Первый налетел, и я хлестанул его суком что было сил…
Ага, не понравилось!.. Он не каркнул, а, скорее, крякнул, чем заставил меня расхохотаться…
Но взамен уже новый налетел… И еще один… И еще!..
Я хлестал, как одержимый, впадая в раж, в боевое безумие берсеркера…
И “Андрэ”, очередной “андрэ” из множества, тоже старался меня достать своей плеткой.
Но наши сучья, к счастью, были длиннее плеток… И плетки свистели, пугая, но не достигая…
Да еще нашим явным преимуществом оказалось наше “твердое” – наземное – положение.
Мы со Звентаном стояли, не колеблясь… А нахлестанные вороны отшатывались, теряли равновесие, сорили перьями, орали…
Мне хотелось, чтобы хоть один “андрэ” свалился, и мы бы взяли его в плен.
Но наездники сидели на птицах, как приклеенные…
С какого-то момента, - видимо, почувствовав усталость, - я тоже начал орать не хуже ворон.
- Где близнецы? – кричал, надсаживая голос. – Где Олег и Маришка?
И не получал ответа…
Только стандартные злобные ухмылки на стандартных осточертелых лицах…
Звентан тоже что-то кричал… Наверное, спрашивал про свою девушку в белом…
Но я ничего не слышал… Оголтелые вороны напрочь заглушали его голос…
Похоже, птичий поток был неиссякаем… Пернатые, с клонами на загривках, сыпались и сыпались на нас…
Бесконечно так продолжаться не могло, поскольку наши силы быстро иссякали: мои – из-за пожилого возраста, Звентановы – из-за его поэтической мягкотелости, или из-за подростковой утомляемости…
Мой сук вдруг с треском переломился и упал, а в руке у меня остался короткий огрызок…
Тыкая этим огрызком, как штыком, я отбился от очередной птицы. Но так продолжаться не могло. В пылу боя нужно было что-то решать незамедлительно.
Я отбросил остаток своего “оружия” и сунул руку в правый карман, поскольку чувствовал там что-то тяжеленькое.
Если это камень, то можно будет им настучать по многим птичьим лобешникам!..
Вынул руку, глянул и плюнул с досады…
Это был не камень… Это была “лепешечка” – тот артефакт, что мы нашли недавно…
Ну, такого “оружия”хорошо если хватит на одну пташку!..
А что потом?..
Погибать заклеванным или захлестанным?..
Что-то не хочется!.. Ребятишек надо найти!..
Но ничего другого в голову не приходит…
Я поднял руку с “лепешечкой” вверх и выкрикнул в бессильной ярости:
- А, гады!.. Да пропадите вы пропадом!..
Потом зажмурился, ожидая удара клювом или плеткой…
Но… ни того, ни другого не было…
Ничего не произошло!..
Хотя нет, вру… После моего выкрика наступила жуткая тишина…
От этой тишины меня подрало таким морозом по коже, что впору вмиг было стать монолитной ледышкой…
Собрав все свое мужество, готовый к самому худшему, я открыл глаза…
Никого не было!..
Ни птиц, ни их наездников!..
Только Звентан стоял неподалеку. Воздев свой сук, словно саблю…
И никого больше!..
39.
Я посмотрел на свою ладонь…
Артефакта на ней не было… Исчез вместе с нападающими…
Выходит что?.. Выходит, он был волшебный, магический, или как там его еще обозвать?..
Но почему тогда, удалив нападающих, исчез и он сам?..
Может, он был “разовым”?.. Годным только для однократного употребления?..
Жалко, если так!.. Уж больно эффектно он помог!.. Я бы не прочь был загадать ему три желания!..
Я сжал ладонь в кулак и снова разжал ее, - на случай, если артефакт стал невидимым.
Нет ничего!.. Пустая ладонь!.. Жалко!..
- Что делать, Звентан? – вопросил с надеждой. – Ты же местный!.. Неужели ничего нельзя придумать ? .. Надо ребят найти!.. Вернуть надо!..
- Найдем Андрэ, - найдем ребят! – сказал Звентан. – Через него придем к ним!..
- А, может, его уже нет!.. Может, я его того… насовсем!
- Уничтожил, что ли?.. Да нет!.. Здесь одного раза мало!..
- Ну, если так, давай его искать!.. Искать, а не лясы точить!..
- Еще бы знать, - где ? ..
- А эта… ваша… Матушка?.. Она, небось, в курсе?.. Вы же все – ее дети!..
- Ну… правильно! Спрошу сейчас!..
Звентан ощутимо напрягся… Окаменел лицом…
Больше никаких явных изменений…
Я терпеливо ждал, понимая, что он общается мысленно…
Когда его взгляд сконцентрировался на мне, стало понятно, что бессловесное общение завершилось…
- Ну!.. – поторопил я.
- К себе зовет! – сказал Звентан. – К ней надо!..
- А куда идти-то?..
- Давай смотреть!..
Звентан медленно поворачивался на месте, вглядываясь в даль…
Я вглядывался вместе с ним…
И вдруг вдалеке, то ли на линии горизонта, то ли за ней, что-то сверкнуло…
- Гляди! – выдохнул я.
- Вижу! – сказал Звентан…
Там, вдали, разгоралось, набирало силу белое сияние… Будто луч прожектора направили в небеса и постепенно – реостатом – повышали напряжение…
- Нам туда? – спросил я.
- Туда! – подтвердил Звентан, и голос его был тусклым, не радостным…
- Далеко! – сказал я. – Сто лет плестись!..
- Не хочешь, - не пойдем! – сказал Звентан. – А, вообще-то, нам помогут!..
- Она?.. Матушка?.. – спросил я.
- Да!.. Она!.. – сказал Звентан.
И мы пошли вперед… Сделали первые шаги к цели…
И я быстро понял, что нам, действительно, помогают. Потому что “хождение” наше выглядело странно… Мы делали буквально несколько шагов, и вслед за тем окрестность резко менялась. Будто рывком отдергивали один театральный занавес, и за ним обнаруживался занавес второй…
Сад сменился полем… Поле сменилось рощей… Роща сменилась оврагом… Овраг сменился озером…
Эти скачки не угнетали, не раздражали, - были даже забавными…
Казалось, так будет продолжаться бесконечно…
Но это было не верно…
Громкий волчий вой послышался сзади… Он прервал череду наших “прыжков”…
Я оглянулся. Звентан – тоже…
Прямо из ниоткуда, из воздуха, на берегу озера появлялись волки… На спине у каждого восседали наездники – уже знакомые нам клоны Андрэ…
Правда, на этот раз в руках у клонов были не плетки, а металлические пики…
Волки скакали, высунув языки… Может, им было жарко.. Может, просто изнемогали, торопясь нас догнать…
- Бежим? – предложил я.
- Зачем? - невозмутимо спросил Звентан.
И мы продолжили свой путь, как ни в чем не бывало… Хотя, конечно, инстинктивно чуть ускорили темп…
К тому же я то и дело оглядывался… Просто не мог не оглянуться…
Волки мчались… Мы шли пешком… Расстояние между нами, если и сокращалось, то
крайне медленно… Почти не заметно…
Но все-таки сокращалось…
- Рано или поздно они догонят! – сказал я.
- А, может, и нет! – беззаботно откликнулся Звентан.
- А если все же?..
- Отобьемся!.. Или Матушка поможет!..
Мы продолжали идти своей дорогой, и окрестность вокруг все так же – рывками, скачками, - продолжала меняться…
Озеро сменилось лесом… Затем были холмы, похожие на чьи-то лобастые головы… Затем – болото, пахнущее тухлыми яйцами…
Шлепать по болоту было неприятнее всего… Мерзкий запах налетал волнами… Когда он усиливался, желудок начинали выворачивать рвотные позывы… Хорошо, что он был пустой!.. И слава богу, что есть нам почему-то совсем не хотелось… Три раза в день я вспоминал о еде – чисто автоматически, по привычке, безо всяких эмоций… Вспоминал и тут же забывал…
Когда болото сменилось морем, мы вздохнули с облегчением, повеселели… Свежий морской воздух вселял бодрость, силу, надежду…
Хотя, если вдуматься, на что нам было надеяться?.. Ведь волки с их злыми наездниками никуда не девались, - продолжали преследовать, сокращая разрыв…
Но Звентан был спокоен, или изображал спокойствие… Значит, и я должен быть таковым…
Мы шли и шли… Волки мчались и мчались…
В конце концов, мы устроили “спортивную ходьбу'… То есть, практически, почти бежали…
И мне казалось, что мы буквально выскакиваем у волков из-под носа… Что еще шаг-другой, и они набросятся на нас и разорвут на куски… Или всадники проткнут своими пиками…
Зачем все это?.. Кому это нужно?.. Как получилось, что я влип во все эти передряги?..
Дурацкая моя профессия!.. Она диктует: если уж берешься отвечать за пациентов, - особенно за таких вот, безродных, - отвечай за них на полную катушку! И за пределами отделения – тоже!..
Мне бы только их найти: Олега и Маришку!.. Мне бы только вытащить их обратно в привычный мир!..
Мы двигались вдоль побережья… А море, между тем, спокойным не было… Оно темнело на глазах. И ветер срывал обильные брызги с верхушек волн…
А чуть позже разыгрался настоящий бешеный шторм… Волны перестали соблюдать порядок и строй… Они метались, как разъяренные кошки, и размашисто били лапами друг по дружке… Или, сталкиваясь, вздымались чуть не до небес и с грохотом рушились в морскую утробу…
Звон и лязг периодически доносились из-под воды… Как будто там кто-то с кем-то сражался… Или вовсю работали подводные кузницы…
Потом из-под воды выскочили два странных существа и разделили нас и наших преследователей…
Одно из них напоминало стекловидного колобка на тонких ножках, усеянного широко открытыми голубыми глазами… Другое было длинным, тонким, зеленым, - этакая ходячая водоросль…
Море продолжало бушевать, а на берегу вдруг наметилось всеобщее затишье… Или – оцепенение…
Волчья стая остановилась, но все “андрэ” продолжали восседать на зверьих спинах, как ни в чем не бывало…
Подводные существа не смотрели на волков, - на нас уставились…
- Вы кто? – спросил у них Звентан.
Надо же, удивился я про себя, он, абориген, чего-то не знает… Вернее, не чего-то, а кого-то… И, несмотря на это, спокоен, прямо на зависть…
Я прислушался к себе и понял, что чувства опасности у меня тоже нет… Никакого мандража… Никакого напряга…
Волки остановились?.. Прекрасно!.. Значит, гонка кончилась!..
“Подводные” вылезли?.. Прекрасно!.. Они такие безобидные на вид!..
- Вы идете с нами!.. Или за нами!.. – в приказном тоне прогудел “колобок”.
Иностранец он, что ли?.. Вроде, правильно говорит, а, вроде, и не совсем…
Второй, “длинный”, лихо присвистнул. Словно подтвердил таким образом слова первого.
- Куда идем? – спросил Звентан.
- Туда!.. В море!.. – сказал “колобок”.
- Да-с!.. Туда-с!.. – подтвердил длинный.
- Да нешто мы рыбы! – возмутился Звентан. – Утопнем ведь!..
- Никуда я не пойду! – возмутился я в свою очередь. – Лучше уж к Андрэ!..
Голубые глаза на теле “колобка” – все как один – затрепетали длинными ресницами.
- Отказ?.. Или бунт?.. Или мятеж?.. – прогудел он раздумчиво.
- Отдать зубастым!.. Растерзать!.. Ать-два!..– посоветовал длинный.
- Но-но!.. Не очень-то! – предостерег я, но уверенности в моем голосе было маловато.
- Вы не понимаете, или не знаете! – сказал “колобок”. – Вы нужны детям!..
- Мальцу!.. И девоньке! – поддакнул длинный.
- Олегу?.. Марине?.. Близнецам?.. – выкрикнул я.
- Или близнецам!.. Или Олегу!.. Или Марине!.. – опять как-то не совсем по-русски высказался “колобок”.
- Где они? – Если бы у этого существа были плечи, я бы затряс его за плечи изо всех сил.
Он, видимо, почувствовал на себе мои “мысленные длани”.
- Отпусти!.. Или не отпусти!.. – сказал поспешно.
И тут я, неожиданно для себя, истерически расхохотался. Ну что, в самом деле, за нелепый глазастик!.. Почему он так несуразно выражается?..
Звентан глядел на меня удивленно, - не понимал…
- Надоели… все… приключения… и чудеса!.. – захлебываясь смехом, выдавливал я. – Домой хочу!.. Вместе… с ребятами!..
- Ну, так давай пойдем за ними! – сказал Звентан.
- Да?.. Правда?.. – переспросил я.
И перестал смеяться.
- Стойте тихо! Или смирно! – приказал “колобок”. – Я обеспечу вам сохраняемость!..
В нем вдруг – точно по центру – обозначилась вертикальная перетяжка. Затем от перетяжки отслоились левая и правая части, превратясь в двух завершенных “колобков” меньшего размера.
Новые “колобки” вплотную приблизились к нам со Звентаном и каким-то образом – неуловимо для глаз – очутились у нас на макушках.
Затем они уплощились, и сделались как “шапочки”. А “шапочки” вмиг обросли нас сверху донизу и стали этакими “балахонами”.
- Думаю, теперь не утонем! – сказал Звентан хладнокровно.
“Длинный” пошел вперед, вступив в бушующие волны. Мы двинулись за ним…
40.
Волны успели ударить нас несколько раз… Но как только мы зашли по пояс, волнение успокоилось… А когда вода подступила к подбородку, перед нами лежала гладкая, как зеркало, поверхность…
Затем “воздушный” мир исчез, и мы очутились в мерцающей зеленоватой глубине… К моему удивлению, глубина оказалась густо населенной. Ближе к поверхности, отражая небесный свет, искрилась рыбья мелочь. Ниже и еще ниже неторопливо барражировали зубастые и длиннохвостые чешуйчатые тела. А возле самого дна, красивые и смешливые, кружились в хороводе русалки…
Они было бросились к нам, игриво виляя хвостами и беззвучно хлопая в ладоши от радости. Думали, должно быть, что явилась добыча для них, которую можно защекотать и навеки оставить на дне.
Но ни одна из них не смогла к нам прикоснуться, хотя руки они протягивали жадно и настойчиво. Стоило им нарушить некий “ порог близости”, как на ладони у каждой появлялось яркое красное, словно бы раскаленное, пятно, похожее на ожог.
Да это, видимо, ожог и был, потому что, получив его, русалка тут же отдергивала руку с гримасой боли и гнева на красивом лице. Рот ее раскрывался в беззвучном крике. И глаза глядели с недоумением, обидой, упреком…
Мы двигались по дну следом за “длинным”, похожим на диковинную водоросль.
Дно постепенно понижалось… Все меньше становилось света… И всяческих рыб вокруг было все меньше…
В какой-то момент русалки нас покинули. Дружно порскнули в разные стороны, словно стая вспугнутых птиц…
Надвигалась тьма, густая, холодная, мертвенная.
Мы окунулись в нее и перестали что-либо видеть. Если бы не “балахоны”, окутавшие нас,
мы бы наверняка превратились в ледышки. Даже сквозь них я чувствовал, какой “космический” холод вокруг, и невольно ежился…
В этом холоде можно было потеряться, заблудиться, пропасть. Со мной, наверное, так бы и произошло, если бы меня не нашла рука Звентана и крепко-накрепко не сжала мою руку…
“Длинного” впереди не было видно. Я чувствовал, что теперь нас ведут “балахоны”, - подталкивают в нужную сторону…
Долго ли, коротко ли, - мне показалось, что спустя целую вечность, - впереди и внизу завиднелось далекое бледное зарево. Я вздохнул с облегчением, - непроглядная чернильная тьма надоела и утомила…
И еще одну вечность мы двигались туда, в непонятным огонькам… Они приближались, но очень уж неторопливо. Здесь, внизу, почему-то не действовал закон скачкообразной смены расстояний и пейзажей…
Куда мы?.. Зачем?.. Найдем ли пропавших близняшек?.. – гадал я по дороге. Что заставляет меня так напрягаться, тратить столько сил ради чужих мне, в общем-то, ребятишек?.. Чувство ответственности, долга?.. Или элементарная жалость к детенышам, что попали в непонятную и неприятную переделку?..
Мог бы я бросить их и вернуться в привычный мир в одиночестве?.. Теоретически я могу об этом помыслить… Но представь только, что ты так сделал, - и сгоришь ведь со стыда…
Я перестал себя терзать вопросами, поскольку мы приблизились к огонькам вплотную… На дне высился холм, и в глубь этого холма вела каменная арка. Над аркой, обозначая ее габариты, горели три ряда разноцветных огней… Это было красиво… Походило на какую-то праздничную иллюминацию…
Теперь, при достаточном свете, снова стал виден “длинный” впереди нас. Он плавно изгибался и беспрерывно махал своими ручками, - звал нас туда, под арку…
Мы со Звентаном, разомкнув свои ладони, стояли и пялились друг на друга… Идти или не идти ? .. Вот в чем вопрос!..
Будь такая возможность, мы бы, конечно, пустились в дебаты, в детальное обсуждение… Но здесь, под водой, такой возможности не было… Мы не могли даже рта раскрыть, - не то что дискутировать…
В конце концов, Звентан рукой махнул – туда, к огням, - и посмотрел вопросительно и, вроде бы, опасливо: “Идем?..”
Я помедлил, - было страшновато, - и кивнул головой: “Да! Идем!.. ”
“Длинный” понял нашу переглядку и жестикуляцию и подпрыгнул от радости…
Наверное, от радости…
Он завертелся юлой и так, вертясь, ринулся под арку.
Мы последовали за ним. Звентан шел первым. Я было дернулся его опередить, но он спокойно отодвинул меня своей сильной рукой, и больше я не рыпался…
Войдя под арку, мы очутились в длинном коридоре, в коем не было ни одного огонька. Но свет из-под арки странным образом распространялся вдоль коридора и позволял все видеть отчетливо.
Коридор заканчивался глухой стеной.
В стене была маленькая железная дверь…
“Длинный” остановился возле двери и затрепетал, продолжая вращаться… Что уж там он хотел выразить своей сложной двигательной активностью, я не знаю…
Затем все движения – круговые и колебательные – вмиг прекратились, будто в его электромоторах выключили ток…
Он обвился, как змея, вокруг дверной ручки и щеколды, и, напружинясь, щеколду отодвинул… Затем свалился наземь и потихоньку – сантиметр за сантиметром – отворил дверь…
За дверью ничего не было…
Вернее, не так…
Тусклое радужное свечение затягивало дверной проем, и разглядеть что-либо сквозь него было невозможно…
Звентан подошел… Я встал сбоку…
Что такое перед нами?.. Опасное оно или нет ? ..
Звентан явно колебался… Явно осторожничал…
А меня вдруг осенило… Глядя на тусклые сонные переливы светимости, я вспомнил читанную и перечитанную фантастику…
Это же силовое поле!.. Да, силовое поле, и ничто другое!..
Я вытянул правую руку и, сделав ладонь лопаткой, воткнул ее в ленивую радужность…
Ничего не произошло… Никаких неприятных ощущений!..
Я выдернул ладонь, и пелена снова встала перед нами не тронутой и нерушимой…
Я жестами стал показывать “длинному”: давай, мол, вперед!.. Но тот отрицательно замахал: не пойду! Идите сами!..
Звентана пригласил, - тот посмотрел виновато и не двинулся с места…
Все ясно: придется самому!.. Что я, не русский, что ли, в конце-то концов!..
Эх, двум смертям не бывать!..
Я наклонил голову, закрыл глаза и бросился на таран… Вода, как плотная среда, конечно, сдерживала мой порыв, но не настолько, чтоб совсем его затормозить…
Сильного сопротивления я не испытал… Но все-таки ощутил, что прорвал какую-то пленку…
Едва открыл глаза, как почувствовал, что с меня соскальзывает что-то липкое. Это был “колобок”… Он свернулся в привычную для него шаровидную форму и приветливо заморгал всеми своими синими глазами…
Я очутился в помещении, в котором был воздух.
Воздух был, и еще одна маленькая железная дверь в стене…
41.
Тут сквозь мембрану силового поля влетел Звентан… Кувыркнулся, как акробат, и встал на ноги. А от него отклеился его “колобок” и, в мгновение ока, слился с моим.
- Ура! – закричал я, подскочил к Звентану и обнял его за плечи.
Звентан никакого восторга не проявил, молча от меня отстранился и поглядел укоризненно.
- Чего кричать-то? – спросил деловито. – Подумаешь, проткнулись из воды на воздух!...
И в самом деле, чего это я?.. Не рано ли решил возликовать?.. Преждевременное чувство победы – опасная штука!..
Я смутился и поник… Ладно… Беру назад свой вопль и свою радость!.. Давай работать дальше!.. “Бороться и искать! Найти и не сдаваться!.. ”
“Колобок” вдруг чинно выступил вперед.
- Были рады вам помочь! – прогудел гулко. – Я – Моргало, а тот – Свистуша! – жест в сторону выхода. – Дальше вы сами! А мы будем снаружи!..
Он просеменил мимо нас и безо всяких усилий просочился сквозь мембрану.
Действительно, чему тут удивляться!.. Все так просто и так буднично!..
Я подошел к очередной двери и отодвинул засов. Звентан подошел следом…
И вдруг… словно шквал налетел.
Меня отшвырнуло влево, Звентана – вправо…
- Спасибо, соколики! – сказал ехидный голос.
И мы увидели…
Ну, конечно, мы увидели Андрэ… Кого же еще могло сюда принести!..
Он рванул дверь на себя, заскочил внутрь и громыхнул запором изнутри… То есть, оставил нас с носом… Оставил в дураках… А мы при этом и опомниться не успели…
- Что делать? – спросил Звентан после продолжительного молчания?..
- Ты еще спроси: кто виноват? – не удержался я от сарказма.
Звентан, не отвечая, попробовал подергать дверь. И, конечно, бесполезно…
Я, надо признаться, тоже попробовал. И с тем же результатом…
После этого мы уселись на полу по-турецки и принялись чего-то ждать… Чего мы ждали, на что надеялись, - не знаю… Наверное, ждали доброго волшебника… Ведь здесь всякие чудеса возможны… Значит, и добрые волшебники – тоже…
Затем из-за двери стали слышны звонкие детские голоса…
Один голос…
Другой…
И третий, погрубее, что им отвечает, - голос Андрэ…
Это же Олег! И Маришка!.. – вдруг дошло до меня. Они там, за этой дурацкой дверью!..
Неужели ничего не придумать?.. Никак не помочь?..
Голоса просто сердитые… Или даже злые… Не похоже, что Андрэ как-то там их мучает…
Господи, да помогите же мне хоть кто-нибудь!.. Подскажите, как быть!..
Я принялся шарить взглядом по стенам, по полу, по потолку… Затем стал выворачивать свои карманы…
Звентан, глядя на меня, занялся тем же…
И вдруг… вот она, “лепешечка”!..
Мой драгоценный артефакт, что один раз уже здорово мне помог…
Причем, когда я первый раз пошарил в этом кармане, его – совершенно точно – здесь не было…
Откуда же он взялся?..
Впрочем, не важно, откуда!.. Главное, он есть, он возник, он пришел!.. Пусть теперь помогает!..
- Пусть эта дверь пропадет! – прошептал я, замирая, и крепко-накрепко сжал “лепешечку” в кулаке…
И дверь… после небольшой паузы… нет, не пропала, не растаяла, как дым, а с грохотом вывалилась наружу…
Я увидел свободный дверной проем и… заплакал.
Плохо, все-таки, быть стариком!..
42.
Звентан и не подумал меня утешать. Прошмыгнул мимо, протопал по упавшей двери и проник внутрь…
Я от него отстал, подосадовал и рассердился на себя: нашел время разнюниться!..
Вытер глаза тыльной стороной ладони, глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться. И последовал за ним…
“Лепешечку”, свой возвращенный артефакт, так и оставил в крепко зажатом кулаке…
Вошел внутрь и оказался… в тюремной камере.
Шероховатые каменные стены с влажными потеками на них. Неровный пол, покрытый мелкой каменной крошкой. Сводчатый потолок, с коего свисает жиденькая бахрома то ли белесых корней, то ли белесых стеблей…
Освещается камера из воздуха, ибо в воздухе заключено некое сонное мерцание.
У дальней стены пленники – Олег и Маришка… Они закованы в цепи. Один конец каждой цепи заканчивается браслетами для рук и для ног. Другой конец намертво вделан в стену…
Я хотел к ним рвануться, - но не мог…
Дорогу преграждали Андрэ и Звентан.
Они, “сплетясь, как пара змей, обнявшись крепче двух друзей”, катались по полу. Пыхтели, шипели, колотили друг друга кулаками, душили…
Обойти их было невозможно…
Оставалось ждать…
Близняшки у стены стояли молча и глядели поверх меня… Толстые цепи, что к ним тянулись, будто бы прикреплены были не только к стене, но и к воздуху тоже… Ввинчены, вплавлены, вклеены в воздух… Такое впечатление порождала их абсолютная неподвижность…
Почему они на меня не глядят?.. Может, обиделись, оскорбились?.. Решили, что я их бросил?..
Но я же нашел их!.. Добрался!.. Появился!.. Вот он я!..
Нет, не смотрят!.. А ведь могли бы воспринять мои мысли!.. Или они потеряли такую способность?..
Может быть, мне тогда наброситься на двух дерущихся?.. Наброситься и разнять?..
Задор у меня есть, а вот силенок маловато… А на одном стариковском задоре далеко не уедешь и многого не совершишь!..
А эти двое – не слабаки!.. “Качки” что надо!.. Даже Звентан уж на что “интель”, а у него руки по объему – все равно, что мои ноги!..
Молотят друг друга без устали и, похоже, никак не намолотятся…
Поневоле позавидуешь их неутомимости!..
И вдруг… “лепешечка” о себе напомнила: стала нагреваться в моей ладони. Словно подсказывала: сделай что-то, потрать мою силу, - не то я дыру в тебе прожгу!..
А что сделать?.. И как потратить?..
Я глядел на “лепешечку” и шипел от притекающего жара…
Может, бросить ее наземь, да и дело с концом?..
И вдруг придумалось!.. Само собой родилось решение!..
“Оковы тяжкие падут!..” – мелькнула в голове какая-то строчка.
И я закричал :
- Пуская цепи свалятся!.. И вообще пропадут!.. Пускай их совсем не будет!..
И едва я замолк, раздался лязг и звяк падающих цепей. Они упали на пол перед ребятишками и стали исчезать.
Какой-то странный зеленовато-искристый огонек побежал по ним, и после него ничего не оставалось: ни пепла, ни ржавчины… Ничего…
Ребятишки мои после этого как будто бы проснулись… Как будто бы звук падающих цепей их разбудил…
Они меня увидели… Они мне улыбнулись… А мне при виде их улыбок снова захотелось заплакать…
Но я, конечно, сдержался… Потому что события совершались быстро, и времени не оставалось ни на что, кроме как на сами события…
Ребятишки взмыли в воздух, что меня не удивило: ведь они уже демонстрировали раньше свои экстраспособности…
Затем они спикировали на дерущихся, подхватили под мышки Звентана, оторвали его от Андрэ и повлекли к выходу…
Маришка на миг обернулась и крикнула мне:
- Иди за нами!..
Но я остался на месте, пораженный странным и тяжелым чувством: мне показалось, что близняшки меня предали…
Хотя, кто я им такой, если подумать?.. Всего-то какой-то врач!.. Подумаешь!..
Они проткнули мембрану и скрылись…
Я опомнился и дернулся следом за ними…
Но не тут-то было!..
Мембрана не восстановилась… Не затянулась… Не стала снова сплошной…
Она с громким треском разорвалась после их прохода, и внутрь с торжествующим плеском хлынула вода…
Я в панике оглянулся, будто надеялся найти другой выход отсюда… Но никакого другого выхода, конечно, не было и не могло быть…
Андрэ валялся на полу и, вроде бы, вставать не собирался…
Может быть, просто не мог?..
Поистине, время странных чувств: мне стало жалко нашего недруга!..
Я бросился к нему… Через миг-другой он захлебнется, если не встанет…
Бурлящая вода уже дотянулась до его нижней челюсти… До щек…
Что же предпринять?.. Как выбираться?..
Но тут правую ладонь ожгло, и я вспомнил про свой артефакт…
Выручай, “лепешечка”!..
- Хочу на берег вместе с Андрэ!..
Вода взревела и прихлынула еще обильнее… Я увидел, как лицо Андрэ скрылось под бурлящими струями…
И вдруг…
Сушь…
Свет…
Ветерок обвевает…
Мокрая одежда липнет к телу…
И Андрэ стоит – стоит! – напротив и смотрит на меня пристально.
А я прежде всего глазами – туда-сюда!..
Но берег пуст… Никого нет, кроме нас…
Ни Звентана, ни близняшек!..
Спрашивается, куда они делись?.. Куда успели скрыться ? ..
Андрэ молчит и словно чего-то ждет от меня.
- Что?.. – спрашиваю, не в силах тянуть молчание.
- Поговорим? – предлагает он.
- Давай! – соглашаюсь…
43.
- Ты мне должен помочь! – говорит Андрэ.
- Я тебе уже помог!.. Спас тебя!..
- Речь не о том!..
- Не до тебя мне, извини!.. Ребятишек ищу!..
- Разговор как раз о них!..
- О них?.. Ну-ну!.. Давай!..
- Они – необычные!..
- А ты – обычный?
- Все равно, они – другие!.. Не людьми рожденные!..
- Да видел я!.. Корни, а на них – капсулы!..
- И это – не про них!.. Я же сказал, они – другие!..
- Да что ты уж так-то!.. Боги они, что ли ?
- Это ты сказал, а не я!..
- А ты не возразил!.. Значит, не исключаешь такую вероятность?..
- Они напали на Ихра!.. Где он теперь?.. Не могу его вызвать!..
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!.. Я замолк, лихорадочно обдумывая ситуацию.
А ситуация, на мой взгляд, выглядела бредово… Я взрослый человек… Более того, пожилой… Воспитан в советском духе… То есть, “материя первична…” и так далее.
При всем при том запойно любил и читал фантастику… Эта любовь помогла мне спокойно воспринять ребячьи “суперменские” выверты… Подготовила меня к их СЧВ (сверхчувственному восприятию).
Но дети как боги, - это для меня чересчур!.. Это не укладывается в мозгу и не может быть принято “просто так”, безо всяких обоснований, хотя бы и фантастических!..
Хотя где-то (не помню где) я недавно вычитал, что мифологические сюжеты всех стран и народов основываются на реальных событиях… Так, мол, утверждает современная наука…
Отсюда и до реальности богов совсем недалеко… Может быть, один-два шага…
Но я всю жизнь работаю с детьми, - с милыми инфантильными человечками… И сам я в некоторой степени инфантилен, как и положено быть любому педиатру…
И моя профессия убеждает меня, что дети в интеллектуальном плане, в общем-то, примитивны и уж никак не могут быть богами, то есть, сущностями, по определению, всеведущими и всемогущими…
Разве что “божками” семейными они могут быть… И не более того…
Так думаю я… А вот Андрэ думает иначе… Он пытается меня убедить, что близняшки – Олег и Маришка – одолели каким-то образом Ихра. То есть, бога, которому он, Андрэ, служит… Бога, сугубо “взрослого”, как я понимаю… Соответствующего всем параметрам и стандартам “нормального” бога…
Но если ребятишки его одолели, то что они с ним сделали, и куда они его дели?..
И куда делись они сами?.. Где они сейчас?.. Это, конечно, интересует меня в первую очередь… Гораздо больше интересует, чем судьба Ихра!..
- Слушай, Андрэ, а зачем тебе я?.. Ты мог меня оставить, убежать, скрыться!.. Но ведь не убежал, не оставил!.. Значит, я тебе для чего-то нужен!.. Так?..
- Очень просто!.. Они тебя слушаются… Ты для них – вроде папочки… Выспроси у них, где Ихр!.. Жив ли он?.. Можно ли его вернуть?.. И на каких условиях ? ..
- Слушай, о чем ты?.. Я не знаю, где они, и что с ними!.. Моя главная задача – их вернуть, а не какого-то твоего Ихра!..
- Я знаю, где они!.. Если пообещаешь мне помочь, я тебя к ним отправлю!..
- Обещаю!.. Постараюсь!.. Отправляй!..
- Не пытайся обмануть меня!.. Даже не думай!.. – сказал Андрэ…
Затем порыв сильного ветра меня подхватил… И втянул в какой-то тоннель…
