1.
Рейсовый автобус остановился у обочины. Сошла с него полненькая девушка в джинсах и футболке с короткими волосами ежиком и с маленькой сумкой в руке.
Она поправила очки, кривовато сидящие на носу, и огляделась.
Слева и справа были поля, засеянные чем-то зеленым.
Между полями, поднимаясь в гору, желтела узкая дорожка.
Девушка вдохнула полной грудью, улыбнулась и пошла по дороге, приминая кроссовками зернистый песок.
2.
Деревня Чертинка стоит на опушке старого-престарого леса. В ней всего шесть домишек, в каждом из коих один-единственный обитатель…
Все они в этот послеполуденный час собрались возле колодца.
В колодец были вбиты две скобы. Сквозь них был продет большой амбарный замок.
Замок был закрыт.
- Эх, деточки-веточки! Что будем делать? – спросила бабка Друня, переминаясь с ноги на ногу, будто ее покачивало ветром.
- Кулеш варить! – сказала бабка Майра. – Чаек, опять же!.. Горло от сухости свербит!..
- Ни поесть, ни испить! – сказал дед Сева, длинный, жилистый, зеленоглазый.
Пышная шапка белых волос лежала на нем, как снеговой сугроб.
- А может, разломать колодезь? – предложила бабка Руста. – Пускай одна дырка останется!..
- А что?.. Кап-кап, и ладно! – согласился дед Каплюн.
- Лучше ключи украсть у этих… пришлых! – сказал дед Антют. – И открыть замок!.. И выбросить его потом!.. Или в землю зарыть!..
3.
Тут появилась девушка, сошедшая с автобуса.
Она подошла к колодцу, одарила всех улыбкой и сказала:
- Здравствуйте!..
- Будешь тут во здравии – как же! – сказал дед Антют.
- Ты откель такая ладная? – спросил дед Каплюн. – Катишься, словно капелька!..
- Я из газеты! – сказала девушка. – Из “Провинциальной правды!”
- Нешто письмецо наше дошло? – ахнула бабка Руста.
- Дошло, и мы засомневались!.. Какой-то странный случай! – сказала девушка.
- А ты не сомневайся! – сказал дед Сева. – Ты на замок погляди! Да потрогай!..
- Незачем ей мертвое железо трогать! – сказала бабка Друня.
- Твоя правда! – сказала бабка Майра. – Еще повредит себя невзначай!..
- Расскажите, как все было! – предложила девушка.
4.
- А было так! – сказал дед Сева.
- И не так вовсе, а как раз наоборот! – возразил дед Антют.
- Короче, решили мы в тот день свои избы помыть! – сказала бабка Друня.
- Избяной банный день! – сказала бабка Майра и хихикнула.
5.
На экране раннее утро. Солнышко едва взошло.
Все жители деревни с ведрами и коромыслами у колодца.
- Я старше всех! – говорит дед Сева. – Потому и зачерпну первый!..
- А я раньше тебя пришла! – говорит бабка Майра.
- Подумаешь, на два шага! – возражает дед. – Глаза мне отвела, небось!..
- Ну, вы полайтесь! – говорит дед Антют ехидно. – А мы водички спроворим!..
- Не лезь поперек батьки в пекло! – рявкает на него бабка Друня.
- А что же делать-то, родимые? – чешет в затылке бабка Руста.
- Меня слушать! – говорит дед Каплюн. – Поставьте ведра в ряд!.. И пусть их по очереди наполняют дед Сева и бабка Майра!.. Кап-кап, и все мокрые!..
- Разумно! – соглашается дед Сева.
И командует :
- А ну, становись!..
Деревенские, стараясь оттеснить или отпихнуть друг дружку, выстраивают ведра в линию.
Дед Сева, преисполненный важности, наполняет первое ведро. Бабка Майра наполняет второе…
6.
Тут снизу, от шоссе, появляется черный джип, вздымающий клубы пыли. Подпрыгивая и переваливаясь, он подлетает к деревенским и резко тормозит.
Из джипа выбираются вальяжный мужик в костюме-тройке серого цвета и четыре одинаковых парня спортивного вида.
МУЖИК: Здравствуйте, сельчане!.. Я представитель администрации города Старича!..
ДЕД СЕВА: И чего тут забыла администрация?..
ДЕД КАПЛЮН: Где Старич, а где мы!..
МУЖИК: Администрации стало известно, что многие жители области нарушают постановления!..
БАБКА МАЙРА: Рази ж можно, мил человек!..
МУЖИК: И вы тоже их нарушаете, не надо отпираться!..
БАБКА ДРУНЯ: Мы не такие!.. Мы послушные!..
БАБКА РУСТА: Потому что нет власти аще не от Бога!..
МУЖИК: Пункт третий постановления номер сто двадцать дробь семь предполагает введение подушной оплаты за водопользование в сельской местности.
ДЕД АНТЮТ: Что за “душные палаты”?.. У нас тут свежий воздух!.. Сквознячок!..
ОДИН ИЗ ПАРНЕЙ: В мозгах у тебя, дед, сквознячок!..
ДЕД АНТЮТ: Старичка легко обидеть!.. Правда, милок?..
ПАРЕНЬ: Правда, дедуля!..
МУЖИК: Прошу не отвлекаться!.. Итак, за пользование водой вводится плата!.. Ваш колодец будет закрыт… После этого в городской сберкассе вы внесете оплату за неделю или за месяц, и тогда доступ к колодцу будет возвращен на соответственный срок… Это понятно?..
ДЕД СЕВА: Понятно, милок!..
МУЖИК (парням): Действуйте!..
Двое парней приносят из машины каждый по железной скобе и большому молотку.
Вбивают одну скобу в колодезную дверку, другую – в сруб.
Затем уносят молотки к машине и возвращаются: один с амбарным замком, второй – с ключом…
Один продевает дужку замка в скобы, другой – закрывает замок на ключ…
Мужик достает из кармана тоненькую пачечку квитанций, жестом подзывает к себе деда
Севу и передает квитанции ему.
ДЕД СЕВА: Хоть бы ведра дали набрать!.. А то, вишь, только два успели!..
ОДИН ИЗ ПАРНЕЙ: Ничего вы не успели, босяки!.. (Ногой опрокидывает полные ведра).
Все сокрушенно ахают…
Затем – немая сцена…
7.
- Все понятно! – сказала девушка. – Я думаю, это неправомерные действия!.. Их можно обжаловать!..
- Слышь, милушка? – спросила бабка Майра. – Тебя как-то звать-величать можно?..
- Можно! – улыбнулась девушка. – Меня зовут Мария!.. Для друзей – просто Маша!..
- А ты знаешь, как обжаловать этих… замочников? – спросил дед Антют.
- Знаю, дедушка!.. Сегодня же напишу куда надо!..
- А когда сымут мертвую железку?.. Завтра?.. – спросил дед Сева.
- Что вы, дедушка!.. Ответ придет в течение месяца!..
- У месяца нет течения! – сказала бабка Друня. – Ни разу не видела, чтобы из него текло!..
- Из колодца тоже нет течения! – сказал дед Каплюн. – А пить-то хочется!.. И кашку сварить!.. И щец похлебать!..
- А может, пока что из речки?.. Или из озерца какого? – сказала девушка. – Ведь есть, наверно, или озерцо, или речушка тут?..
- Как не быть, кап-кап-кап! – сказал дед Каплюн. – Если есть, - найдем!.. А если нет, - значит, надо выдумать!..
- Скажете тоже! – засмеялась девушка. – Выдумать речку!..
- Ты веселая! - сказала бабка Руста. – У тебя солнышко внутри!..
- То-то никогда не мерзну! – снова засмеялась девушка. – Ну, ладно, - пойду на шоссе!.. Встречный автобус вот-вот!.. Прощайте покуда!..
- Прощаем!.. – сказали нестройным хором все шестеро…
Девушка помахала им рукой и пошла по дороге.
А старички и старушки стояли на месте и безотрывно смотрели ей вслед, пока не скрылась…
8.
- Что будем делать, старинушки? – спросил дед Сева.
- Бумажки заполнять! – сказала бабка Руста.
- Сжечь их дотла! – сказала бабка Майра. – И по ветру развеять!..
- Лучше закопать их! – предложил дед Каплюн. – Они темнотой нечистой полны!.. Водичка подземная их отмоет!..
- А если замок с колодца того?.. – сказал дед Антют. – Сбить его! Сорвать!.. А потом и его, и бумажки зарыть!..
- Мертвое железо трогать? – возмутилась бабка Друня. – Беды себе хочешь?..
- Тьфу на тебя! – сказал дед Антют беззлобно. – Заяц меньше боится, чем ты!..
- Давайте лучше речушку поищем! – сказал дед Сева.- Как нам присоветовала Машенька!..
- Ишь, старый черт! – сказала бабка Руста. – Машенька она ему!..
- Давайте поищем! – поддержала бабка Друня. – Без водицы – никак!..
- Ежели найдем, ни замок, ни бумажки не тронем! – сказала бабка Майра. - Пришлым балаболам нос утрем!..
- Эх, Матушку бы нам в подмогу! – вздохнул дед Сева. – Она бы научила, как быть!..
Все вскинулись при этих его словах и головами завертели…
9.
Разошлись в разные стороны прямо от колодца. Решили идти до полудня, а потом возвращаться…
Дед Сева шагал сквозь длинное поле овса, опираясь на свою суковатую палку. Овес был посеян прямыми рядами, что тянулись до горизонта и, наверное, еще дальше… Волны ветра катились по бесчисленным зеленым стеблям, и те шевелили своими усами, словно недовольные чем-то…
Деду казалось, что овсы на него сердятся: куда тебя несет, старый?.. Бери с нас пример!.. Там произрастай, где проклюнулся из зернышка!..
“Правда ваша! – думал дед. – Где родился, там и пригодился!.. Мудрость в этом!.. Но старость беспамятна!.. Я, к примеру, напрочь забыл, откуда я родом!.. “
Сколько он шел вдоль овсов?.. Деду казалось: часа два, не меньше… Солнце ощутимо продвинулось по синей небесной горушке…
Когда поле, наконец-то, закончилось, потянулся сочный подлесок… Елочки-девчоночки были так пушисты, красивы, свежи… Березки-подростки, кокетничая, выставляли белые ножки из-под зеленых юбочек…
Деда вдруг переполнила нежность. Он готов был обнять и погладить каждое деревце…
Губы словно сами собой шептали: “Милые!.. Родные!.. ”
Дорожка становилась все уже, а потом и вовсе растворилась в разнотравье…Густая приземная зелень стояла тесно, сплетаясь в единый ковер.
И деревья тоже матерели на глазах: необхватны да развесисты… Протиснись попробуй между ними!..
Но дед шагал легко, ни за что не цепляясь и не запинаясь… Ветром провеивал сквозь чащобу…
А когда вышел на полянку, то вдруг замер, словно впервые обо что-то споткнулся…
На полянке был пенек невысокий, мохом курчавым поросший. А на пеньке сидела старая-престарая женщина.
У нее были странные глаза, меняющие цвет: на небо глянет, - синие; на листву да на траву – зеленые. А когда увидела деда Севу, в них словно костерок оранжевый занялся…
Волосы ее седые были мягкими да волнистыми и до плеч достигали… Подвижное шоколадно-загорелое лицо скрадывало возраст, маскировало, но не отменяло его.
Длинное туманно-белое покрывало – и неподвижное, и словно бы струящееся - окутывало ее фигуру.
- Матушка! – потрясенно прошептал дед Сева, подбежал к женщине и рухнул перед ней на колени…
Словно маленький мальчик, он глядел на нее снизу вверх.
Она же положила на его голову правую руку и поглаживала тихонько…
- Почему тебя не было так долго? – спросил он боязливо. – Что ли, ты меня не любишь?..
- Почему ты так долго не приходил? – спросила Матушка встречно. – Или я не нужна была?..
- Я забыл о тебе, Матушка!.. И про себя самого забыл!.. Прости!..
- Мать всегда прощает!.. А теперь что тебе надо?..
- Водицы бы!.. Закрыли наш колодец!..
- Какая тебе водица нужна ?
- Обычная: чистая, холодная, мокрая!..
- Вижу: крепко ты себя забыл!.. Не помнишь, кто ты есть на самом деле!.. Не помнишь ведь?..
- Я старик, Матушка!.. Что еще старику помнить, кроме того, что смерть близка!..
- Ну ладно, дам тебе водицы!..
Матушка слегка ногой правой притопнула и стала растворяться в воздухе, а дед Сева заворожено смотрел, как она исчезает, растворяется, истаивает…
А после нее возле пенька остался родничок маленький… Словно синяя змейка, заблестел в траве…
Дед Сева, не вставая с колен, раздвинул обеими руками тугие травяные стебли и припал к родничку губами…
Испил… И словно бы не водица, а возвращенная молодость потекла по жилам, омыла все косточки, все клеточки, все телесные закоулки…
Вскочил дед Сева на ноги – снова упругие, снова сильные…
Засмеялся…
- Вот ужо я вам, басурманам!..
И вдруг…
Вспомнил!..
Вспомнил, кем он был когда-то!..
- А сейчас-то ведь не так, Матушка! – прошептал потрясенно. – Зачем ты мне память вернула?..
Поклонился пеньку и родничку…
И пошел назад, к запертому колодцу…
Шел и сомневался: а надо ли возвращаться?..
10.
Бабка Руста пошла правее на шестьдесят градусов. Шлепала босиком по шелковистой пыли и думала о том, как хорошо было бы сейчас отведать рыбки…
Рыба всегда была ее любимой едой. И отварная (ах, ушица!), и жареная с луковыми колечками…
Давненько, правда, не доводилось ее пробовать!.. С тех самых пор, как живет в этой деревушке, где шесть избушек…
А почему она в ней?.. А где раньше жила-была?..
Нет ответа!.. В голове туман, и ничего в нем не видать…
Но ведь было что-то!.. Было что-то и прежде!.. Не старухой же древней родилась она, в конце-то концов!..
Дорога вела вправо и вниз… Понижалась потихоньку, почти незаметно… Но у бабки Русты глаз был острый: муху в полете мог уследить, не упуская…
Потому и дорожный уровень примечал безошибочно…
Пыль вздымалась ленивыми язычками из-под ног… На миг дремотно повисала в воздухе и мягко опадала обратно…
Захотелось лечь в нее и плыть по необычной реке, мягко покачиваясь на шелковистых волнах…
Что-то быстро уставать стала бабка Руста в последнее время… А если нервничала, так и вообще переставала что-либо понимать, и ноги становились ватными, словно бы не своими…
О какой тут рыбке мечтать, если злыдни норовят их лишить последней водички!.. Того и гляди, горло промочить будет нечем!..
Но кто-то же из них шестерых, ушедших на поиски, должен будет хотя бы прудик захудалый, хотя бы озерцо лоскутное обнаружить!..
Почему бы ей самой не быть такой счастливицей!..
Бабку Русту приободрила мысль об удаче. Она зашагала веселее.
Вокруг дороги расстилались чахлые сероватые луга. Они словно спали: ни насекомых, ни птиц над ними… Земля тут, наверное, бедная, пустая, - не может напитать корешки…
Бабка Руста шагала и шагала… А воздух впереди густел, туманился, делался полупрозрачным, а потом и вовсе непроглядным…
Поневоле пришлось призамедлиться… И каждый шаг ногой пробовать прежде чем ступить… Словно по тонкому льду… Или по зыбкой трясине…
Кончилась эта ходьба в неизвестности тем, что бабка уперлась в кого-то живого…
В кого?.. В зверя?.. В зверя хищного или нет?..
Бабка Руста холодным потом облилась от страха…
И вдруг почувствовала чью-то теплую руку в своей руке…
И вздохнула облегченно…
И спросила, сомневаясь, опасаясь ошибиться:
- Матушка?..
Пальцы, подтверждающе пожали ее ладонь… Тихий добрый смешок прошелестел…
Матушка была немногословна, как всегда…
- Почему ты тут? – спросила бабка Руста.
- Тебя ради! – был ответ.
- А что со мной не так?..
- Сама погляди!..
Туман расступился узким коридором… Сильная рука подвинула бабку Русту вбок…
Стало видно: они с Матушкой стоят на краю обрыва…
Обрыв был высокий. Если бы не Матушка, бабка Руста уже бы свалилась…
- Что там, внизу ?
- Там река! – ответила Матушка, и в ее голосе прозвучала печаль.
- Мне это как раз!.. – обрадовалась Руста. – Я воду ищу!..
- А как ты спустишься? – спросила Матушка.
- Тропочку сыщу, когда развиднеет!..
- Туман этот – вечный!.. Он не уходит никогда!..
- Что, никаких путей вниз ?
- Путь один: головой в омут!..
- Ну, и не пугает он меня почему-то!
- Потому что не все ты забыла!..
- Кто я?.. Кем была прежде?.. Ответь!..
- Там, внизу, не твоя река!.. И время не твое!.. Но тебе там будет хорошо!..
- Кто я?.. Может, русалкой была прежде?.. Потому омута и не страшусь?..
- Выбирай сама: остаться здесь, или туда уйти!..
- Туда хочу!.. Ты не осудишь, Матушка ? ..
- Воля твоя!..
- Тогда прощай, Матушка!.. И спасибо тебе!..
Бабка Руста припала к теплому телу и услышала, как редко и гулко бьется сердце в Матушкиной груди.
Потом Матушка шепнула :
- Иди!..
И Руста шагнула с обрыва…
11.
У деда Антюта сразу все пошло через пень-колоду… Миновав небольшой “безопасный” лужок, он сразу попал в заросли осота. И зловредный осот, прокусывая старенькие дедовы джинсы, колол и колол бедра и голени бедного Антюта.
Дед шипел кряхтел и чертыхался… Проклинал амбарные замки и канцелярских крыс… Ежился, дергался и пытался двигаться вприпрыжку…
Со стороны его путь сквозь осот, наверное, походил на забавный танец. Но ему самому, конечно же, было не до забав и не до смеха…
Миновав одну преграду, он быстро обрел другую: на этот раз в виде заболоченной низины.
Воды здесь было много. Но она так противно пахла и так мерзко выглядела, что пить ее дед не решился бы даже под страхом смерти…
Вся поверхность воды была затянута плотным слоем ядовито-зеленой ряски… Тут и там ряска была обляпана лохмотьями жирной слизи…Комки желтых червячков медленно извивались в слизи, вызывая тошнотные позывы…
Дед Антют отважился было войти в эту “воду”… Ряска всколыхнулась и отпрянула от него, явив глазам коричневую жидкость… В разных местах сквозь зеленую пелену резко прорвалось сразу несколько змеиных голов…
Дед, увидев это, поспешно выскочил из болота…
Зудели ноги, исколотые осотом…
Змеиные головы застыли выжидательно…
Дед погрозил им кулаком и плюнул в их сторону…
А потом – делать нечего! – пошел направо, решив обойти болото…
Шел себе и шел… И вдруг понял, что день потемнел, и настали сумерки…
Что же он, спал на ходу что ли?..
Ведь договор был идти вперед только до полудня, а потом возвращаться!..
Дед Антют поднял голову и увидел черную тучу, которая заняла пол-неба и продолжала наползать…
В толще тучи что-то погромыхивало и посверкивало… Словно она несла в себе пылающий очаг, над которым висел кипящий котел…
Видимо, назревала гроза…
Дед Антют приободрился… Он как раз двигался туда, откуда наплывала туча… А если там вода в воздухе имеется, то уж на земле-то – тем более…
Он ее найдет!.. Он спасет себя от жажды!.. Спасет и себя, и других!..
То-то бабка Майра обрадуется!.. Она часто задумывается о чем-то и грустит… В такие минуты всегда хочется как-то ее развеселить и приободрить…
И вдруг…
Словно бы ее голос…
Голос бабки Майры послышался…
Хотя нет!.. Это зашумели, заплескали дождевые струи…
Ишь, как ливануло!..
Не осталось ни земли, ни неба!.. Царствовал дождь!..
Топотал, плясал вприсядку, кружился, обмахиваясь веерами брызг…
Вот где воды-то!.. Вот где водицы на десятки колодцев!..
И никакими замками ее не закроешь!..
А как молния, ослепляя, прожгла небеса насквозь, да гром небывалый шарахнул, так дед Антют аж присел от испуга…
Он увидел, что молния прогрызла, прорыла колодец в водяном потопе, и стенки этого колодца не смыкаются, - остаются на месте, дрожа от напряжения…
А внутри колодца кто-то стремительно движется… То ли падает, то ли просто спускается с небес…
Кто-то огнистый… Огромная фигура, свитая из языков пламени…
Снова голос послышался… Женский голос…
Нет, это не бабка Майра!..
Это…
- Матушка!..
- Да, это я! – сказала огненная женщина.
- Никогда тебя такой не видел!..
- Ты все забыл! – сказала Матушка.
Она поманила его двумя руками.
Дед Антют почувствовал, что его обволокли сотни крепких невидимых нитей…
При каждом движении Матушки нити натягиваются и тянут, тянут его все ближе к ней…
Он пронизывает бесчисленные пласты дождя и совершенно не ощущает сопротивления бешено льющейся воды…
В последний миг завеса пламени вспыхнула особенно ярко…
И… раскрылась.
Дед Антют оказался внутри колодца, прорубленного молнией…
Но Матушки рядом не было…
Он оглянулся… Он попробовал ее выкликать…
Нет!.. Нет!.. Нет!..
Не было ответа!.. И Матушки не было!..
Но зато был он!.. И звался он теперь как-то по-другому!.. И был кем-то другим, а вовсе не тем, прежним дедом!..
Себя нового еще предстояло вспомнить как следует… Вспомнить и понять!..
Огонь, из коего он теперь состоял, был чист и свеж… Огонь был чище и свежей любого родника!..
Состоять из огня – восхитительно!.. Как он мог про это забыть!..
Продолжая движение, начатое Матушкой, дед Антют, - бывший дед, - мчался все ниже и ниже…
12.
Бабка Друня ковыляла по цветущему лугу и радовалась… Ноги давно ее подводили: то колотье в них, то горят, как ошпарены… А иногда тяжестью наливаются такой, что хоть вой волком…
Дальние прогулки она сызмала не любила: даже когда ноги были “своими”… Сделай ты шаг-другой, если уж очень потянет, и тебе столько чудес и диковин явятся, что надолго хватит…
Вот кустик изумрудный… Его веточки, как деточки: красивы да игривы…
Вот цветочки, как дочки, - в нарядных платьицах… Вот кочки, как сыночки: зелены да своевольны…
На каждый листик, на любой стебелек гляди – не наглядишься, любуйся – не налюбуешься!... Зелень на них переливами: то погуще, то побледней, то матовая, то блестит… А не то так и просияет просинью или мазнет по глазам желтизной…
У бабки Друни жадность такая: вобрать в себя как можно больше ее “деточек”: ее “дочек” да “сыночков”… А уж там, внутри себя, можно из них такого настроить-нагородить, такой красотищи, что аж сердцу сладко станет!...
Хоть и нетороплива была бабка Друня, а все-таки луг преодолела, красой его насытилась, вобрала его красу в себя и понесла дальше…
А дальше деревца потянулись, - в основном, березки да елочки… Какие-то не такие деревца…
Было их немало, но ни в лес, ни в подлесок не складывались… Не составляли цельность… Каждое было само по себе…
Да и к тому же низкорослые все какие-то, скособоченные… Будто сглазили их, обидели недобрым словом…
- Что это с вами? – с сочувствием вопросила бабка Друня, не ожидая никакого ответа.
Но ответ она получила незамедлительно.
- Им плохо!.. Им нужно помочь!.. – сказал женский голос.
Бабке Друне показалось, что этот голос ей знаком, она его слышала раньше…Но почему знаком, и где слышала, - никак было не вспомнить…
- Кто ты?.. Покажись!.. – попросила бабка.
- Не могу!.. Есть преграда!.. – отозвалась неведомая женщина.
- Поясни! – попросила бабка.
- Чья-то злая воля заплутала да застряла здесь! – в женском голосе была печаль. – Вот и придавливает всех, кто под ней!..
- А ты не можешь ее прогнать? – догадалась бабка.
- Никак, потому что я - над ней! – сказал голос. – Сверху она непрошибаема!..
- Не помощница я тебе! – сказала бабка. – Еле хожу!.. Ноги не держат!..
- Дойди до дерева! – сказал голос. – Не спеши, но и не медли!..
- До какого дерева?..
- До любого!..
- Ну, дошла!.. И что дальше? – пробормотала бабка, тяжело опираясь о березку.
- Войди в него!..
- Да как же я войду? – удивилась бабка.
- Попробуй и увидишь!..
Бабка улыбнулась недоверчиво… Стариков сейчас все норовят обмануть… Время наступило такое – обманчивое…
Она погладила шелковистый березовый ствол.
- Сказано в тебя войти! – поделилась приказом. – Да мыслимо ли такое?..
Хотела еще раз погладить ствол…
Как вдруг…
Что-то случилось с ее глазами…
И с ее руками – тоже…
Ее глаза перестали видеть древесную неподвижность…
Ее руки перестали чувствовать древесную крепость…
Березовый ствол превратился в медленно текущую реку…
Бабка Друня ахнула и почувствовала себя маленькой щепочкой…
Величавые речные воды бережно приняли ее и понесли…
13.
Но нежиться было некогда.
У г р о з а н а п о л з а л а…
Нечто пыталось утопить, раздавить, уничтожить бабку Друню…
Снова и снова… С тупым упорством…
Наверное, та самая “злая воля”, про которую уже была речь…
Бабка сначала испугалась, потом – возмутилась… Как смеет что-то ей угрожать!..
Она мысленно позвала на помощь… Позвала раз!.. И другой!.. И третий!..
Подождала, чуткая, трепетная, вся превращенная в слух…
И, сама не своя от счастья, услышала отзывы…
Это откликнулись деревья, что были вокруг…
Они вместе!.. Они заодно!.. Готовы бороться… Готовы противостоять угрозе !..
Так хорошо, так спокойно, такой сильной почувствовала себя Друня-березка!..
Никогда не нарушит она это прекрасное единство!..
Никогда его не покинет!..
14.
Дед Каплюн шел вдоль железной дороги и ни на что не надеялся. Какую чистую воду, какую речку можно найти в местах, насквозь пронизанных людской активностью!.. Вот они снуют, как муравьи, эти люди!.. Все они моложе его, всем чего-то хочется!.. Ездят на поездах и автомобилях, летают на самолетах, плавают по загаженным морям!.. Зачем?..
Его тропа текла метрах в тридцати-сорока от “железки”. Несмотря на приличное расстояние, он слышал мерзкий запах нагретого металла и неряшливой смазки…
Человек убивает все, к чему прикасается… Человек забирает жизни предметов и явлений и заполняет ими свое существование…
По мертвым рельсам носятся мертвые поезда, сжигая для своей езды мертвое топливо… Мертвые машины летят по убитым асфальтом мертвым дорогам…
Противно!..
Зачем он пошел искать воду в этом безнадежном направлении?.. Зачем совершает абсолютно бесполезное действие?..
Лучше бы вообще отказался двигаться!.. Или бы сделал видимость: отошел с глаз долой да сладко прикорнул головой в кустах!.. Спал бы себе да спал, и минуты текли бы одна за другой – кап-кап! – так уютно!..
Встречные люди на него внимания не обращали… Люди вообще только на себя обращают внимание… Только себя любят… “Другие” им интересны лишь тогда, когда их можно использовать для себя…
- “А ведь неправ ты!” – вдруг услышал он в голове чей-то голос.
- “Почему это я неправ” – мысленно взъерепенился дед.
- Потому что вспомнишь о себе! – сказал голос. – И будешь для других!..
Ничего не понял дед из этих странных слов… Да и не успел бы ничего понять, даже если бы захотел…
Потому что в небе родилась молния, чистая и яркая, как детские глаза…
Она подлетела к деду и превратила того в восходящий поток водяных паров…
Это было прекрасно, потому что в каждой капельке, летящей вверх, светилась ожившая память…
Дед снова помнил себя и, упоенный воспоминаниями, хохотал от радости…
И хохот его громом перекатывался внутри тучных кучевых облаков…
- Летим назад! – кричала каждая капелька. – Летим туда, где колодец!..
15.
Что же касается бабки Майры, той достался наверное самый трудный маршрут – сквозь овраги.
Наверное, когда-то на это место низринулся метеоритный дождь. Поскольку метеориты были разных размеров, то и ямы от них получились разные: иные поглубже, иные помельче…
Времени после того “дождика” прошло немало, и ямины успели позарасти травой, кустами и даже деревьями…
Так получились овраги.
Бабка Майра спустилась в один… Поднялась…
В другой сползла с трудом…
С еще большим трудом выползла…
После этого присела на травку, чтобы отдышаться… И, отдышавшись, порешила – хватит! Никуда она дальше не пойдет!.. С места не сдвинется!..
Ну, подумаешь, в конце концов: без колодца остались!.. Ей лично это не больно-то и в тягость!.. Потеть она не потеет уже давненько. А раз не потеет, значит, и мыться не надо. И жажда ее не беспокоит…
А коли так, наплевать тогда на поиски воды!.. Вернется она потихоньку, засядет в свою избушку, и никто ее оттуда не выковырнет…
Отдохнув, она и впрямь поплелась назад…
Но и это оказалось нелегко… Потому что навстречу ей начал дуть сильный ветер… И с каждым ее шагом ветер делался все напористей… Будто пытался ее остановить… Сердился на нее за то, что вернулась…
Пришлось бабке проявить недюжинное упорство… Напрячь волю… Поистратить все свои силы…
Уж как она проклинала этот поперечный ветродуй!.. Уж как негодовала!..
Но все же, наперекор и вопреки, до своей избушки доплелась…
И даже на печку теплую сумела забраться…
А там, на печи, вдруг нахлынули на нее злые слезы…
Лежала и давилась, и захлебывалась…
Оплакивала что-то, а что – и сама не знала…
16.
Через неделю приехали в прежнем составе: чиновный господин и четверо его помощников…
Чиновники пробежали по избам, вызывая жителей на сход…
Никто на их призывы не откликнулся…
Не явился ни один житель…
- Дикий народ! – сказал чиновник неодобрительно. – Заботишься о законности, о порядке, ибо то и другое – основа их благосостояния!.. А в ответ вот такое наплевательство!..
- Неблагодарные! – поддакнул один из помощников.
- Им нужна не демократия – посочувствовал второй, - а хороший кнут!..
- Смотрите, пылит кто-то! – сказал третий.
- Может, кто из этих! – предположил четвертый…
По дороге шла полненькая девушка в джинсах и футболке с короткими волосами ежиком и с маленькой сумкой в руке.
Подойдя, она поправила очки, кривовато сидящие на носу, и огляделась.
- Здравствуйте! – сказала, увидев приезжих. – Я – собкор “Провинциальной правды” Мария Благово!.. Мы считаем, что вешать такие замки – самоуправство и превышение полномочий!..
- Кому нужны ваши “считалки”! – хмыкнул один из “помощников”…
- Мы – власть! – сказал чиновный господин. – И мы лучше знаем, что нужно народу!..
- Вы – власть?.. – беззлобно, совсем по-детски удивилась девушка. – Впервые слышу!..
- А кто же, по-вашему, власть? – оскорбился чиновник.
Девушка подняла голову.
- Вот они!.. – показала на низко нависшие тучи. – Сейчас как хлынет!..
Словно услышав ее, тучи с громом и молнией “лопнули” по всем швам и вывернулись наизнанку, осушая свое нутро…
На землю выхлынул, рухнул не потоп, а настоящий потопище …
Буйные потоки подхватили приезжих вместе с их машиной и унесли куда-то…
А девушка осталась… И колодец – тоже…
Их пощадила, их не задела водяная напасть…
Девушка тронула замок, и дужка тут же отскочила… Видно ее второпях забыли закрыть ключом – просто вставили в скобы и в замочную прорезь…
Последние бурливые потоки уплыли, и земля после них высохла на глазах…
Девушка улыбнулась и что-то неторопливо написала указательным пальцем правой руки на влажной колодезной створке, обитой жестью…
Потом она, не оглядываясь, пошла по дороге прочь от маленькой деревушки…
И совсем недолго – всего несколько секунд – можно было прочитать на колодезной створке слово матушка , прорисованное ее пальцем…
________________________________________________
