ПТИЧЬЯ СКАЗКА

 

1.

Жила-была Белая Птица. Может быть, это была чайка. Может быть, цапля. Никто не знает точно.

Сама она была небольшой - в пол-метра росточком. А крылья у нее были большущие, как паруса. Когда она их распахивала, все ветры, что были поблизости, бросались к ней, чтобы прикоснуться, прильнуть.

Погладить ее крылья, их прозрачную, их призрачную белизну - это была мечта!

Когда Белая Птица взмывала в небо с той высокой скалы, на которой жила, все другие птицы отрывались от своих бесчисленных дел и, разинув клювы, следили за ее полетом. Он был так красив, так сказочен, так непохож на обычные птичьи перескоки с места на место!..

Радость охватывала всех, кто ее полет видел. А потом, после радости, приходила светлая печаль.

“Ты тоже птица, - нашептывала печаль, - но ты - другая! У тебя маленькие крылья, и полет твой невысок и недолог!”

 

2.

Белая Птица всегда жила одна. Видимо, потому, что второй такой на свете просто-напросто быть не могло.

Никто не знал, чем, когда и как она питается, спит ли она по ночам или всегда бодрствует...

Птенцы, что уже оперились, но еще не повзрослели до конца, завидовали ей воистину смертельно. Ибо их зависть ослепляла их, заставляла верить, что они - такие же, и глупые птенцы бросались со скал и разбивались, так и не поняв, почему же у них ничего не получилось...

День за днем, лето за летом погибали юные. Это было неправильно, это не могло не беспокоить. Беспокойство нарастало, оно превращалось в постоянный панический страх, но трудно было признать его причиной Белую Птицу - легенду и гордость пернатого мира...

 

3.

И все-таки это сделать пришлось, когда однажды на Совете Птичьих Стай заговорил Старый Аист.

Его голоса не слышал никто и никогда. Он стоял на одной ноге от восхода до заката, и те, кто рисковал летать ночью, уверяли, что от заката до рассвета он также стоит, не шевелясь.

Его образ вошел в поговорки... “Молчишь, как Старый Аист...” “Спишь, как Старый Аист...” “Торчишь, как Старый Аист...”

Кое-кто считал его окаменевшим. Кое-кто - мертвым...

Поэтому когда он заговорил, в Совете Птичьих Стай случился настоящий переполох...

 

4.

От птичьего гогота, хлопанья крыльев, щелканья клювами не слышно стало ни свиста ветра, ни рокота прибоя.

- Послушайте меня! - сказал Старый Аист, и почему-то все его услышали. Даже волны и ветер заинтересованно притихли.

- Белая Птица - птица красоты! - сказал Старый Аист. - Но есть еще Синяя Птица - птица счастья! Красота, как видите счастья не приносит! Она губит наших юных!

- Что же делать? - выкрикнул кто-то.

- Предлагаю отыскать Синюю Птицу!

- А с этой, с Белой что?..

- А ее-то как раз и послать на поиски!..

Тишина воцарилась после этих слов Старого Аиста. Уж очень необычным было его предложение. Птицы не знали, как отнестись к нему, и молчали, ощущая непонятную подавленность.

Затем кто-то робко высказал:

- Он прав!..

И все облегченно загомонили...

 

5.

К Белой Птице послали воробья и коршуна. Это должно было показать ей, что решение Совета Птичьих Стай всех объединило, и все с ним согласны.

Коршун дотянул до скалы Белой Птицы с трудом. Воздух здесь, у вершины, был словно бы “пустым”, - крылья не могли о него опереться.

Воробей, встопорщенный и сердитый, сидел на спине у коршуна и был практически невидим, - так, пустячное что-то, перьевой комочек, ветровое озорство...

Едва коршун сложил крылья и перевел дух, воробей спрыгнул с его спины и чирикнул неодобрительно:

- Здесь так высоко и так холодно!..

Белая птица на него покосилась, помолчала, затем все-таки ответила:

- Извини, маленький брат!..

- Ладно-ладно! - чирикнул воробей. - Мы пришли не за тем, чтобы любезничать!..

Тут коршун, удивленный воробьиным нахальством, пришел в себя и трубно прокашлялся.

- Мы - посланники! - объявил он зычно. - Совет Птичьих Стай нас выбрал!

- Слушаю вас! - приветливо сказала Белая Птица.

- Совет Птичьих Стай просит, чтобы ты нашла Птицу Счастья и пригласила ее жить с нами!..

- Подожди-подожди! Не так быстро! - вмешался воробей. - Мы с вами понимаем, конечно, что речь идет о Синей Птице! Когда она будет с нами, подростки будут на нее смотреть и к ней тянуться! Будут оставаться в семье и не будут обеднять свои стаи!..

- Будут!.. Не будут!.. - ворчливо передразнил коршун. - Мы просим о помощи, вот и вся недолга!..

 

6.

Белая Птица была недвижима. В ее печальных глазах отражалось небо.

- Ну так что же, тетушка? - чирикнул воробей.

Услышав его, Белая Птица вздрогнула и вдруг, не сказав ни слова, спрыгнула с края скалы и стала падать, на лету расправляя свои гигантские крылья.

Воробей досадливо чирикнул, но его заглушил голос Белой Птицы.

- Я помогу вам! - крикнула она.

Всплеснула крыльями и исчезла.

Будто ее и не было рядом...

- Прыгай сюда! - сказал коршун, подставляя спину. - И не больно-то воображай!..

 

7.

И потекли дни за днями. Вернее, поплелись, поползли, потянулись...И лапы у этих дней были кривыми и короткими и все время цеплялись одна за другую...

Подрастающие птенцы теперь, конечно, почти не разбивались. Разве что изредка... Из-за внезапного порыва ветра...

Но радости в птичьих стаях не прибавилось. Куда-то по каплям утекала радость из птиц. Просачивалась между перьями...

Дни стали серыми и грустными. Серыми потому, что небеса вдруг оскудели и одаривали светом вполсилы. И грустными, наверное, потому же, - ибо чем меньше света, тем меньше радости...

Птицы сидели нахохленные. Летали с неохотой, - только при крайней надобности.

Единственное, что легко делалось, - крик, свара, склока. Орали друг на дружку по малейшему поводу, а зачастую и без поводов - просто так.

Наскакивали одна на другую, растопырив перья... Или даже дрались - до крови, до глубоких клёваных ран, чего прежде не случалось никогда.

Старики себя утешали:

- Вот появится Птица счастья!.. Вот тогда!..

- Что будет тогда? - спрашивали молодые.

Старики ответить не могли, вздыхали мечтательно и крыльями разводили в разные стороны, - будто пытались обнять что-то большое.

 

8.

- Ты слышал? - спросил один сокол у другого.

- Слышал!.. А про что?

- Старый аист учудил!

- Этот может... А как?..

- Потребовал созвать Совет!..

- Зачем?.. Какой тут прок?..

- Никакого!.. Совет уже сто лет не собирали!..

- И так тошно!.. А тут еще Совет!.. Зачем он вообще нужен!..

 

9.

Собрались в гробовом молчании...

Расселись...

- Ну!.. - сказал кто-то уныло.

И больше - ни звука.

Старый Аист щелкнул клювом... Раз... Другой... А потом вдруг такую дробь костяную произвел, что от нее даже самая маленькая и самая сонная пичужка и та встрепенулась...

- Простите! - сказал Аист покаянно.

Он понурил голову, и все увидели, что на глазах у него - слезы.

От такой картины окончательно проснулись все, кто еще не успел до сих пор.

- Я виноват перед вами! - сказал Старый Аист. - Я изгнал из наших мест Птицу Красоты! И забыл от старости своей, что Красота и Счастье связаны неразрывно!..

- Что же теперь делать? - загомонили птицы.

- Надо вернуть ее! - сказал Старый Аист.

- Правильно!.. Правильно!.. Надо!.. Надо!.. - закричали птицы.

- Но как это сделать? - чирикнул воробей.

- Летите во все стороны! - сказал Старый Аист. - И зовите ее! И пере-давайте весть, что она нужна!...

- Да!.. Да!.. Летим!.. Летим!.. - закричали птицы.

И разлетелись во все концы света...

 

10.

Скалы без них опустели... Земля возле скал вначале опустела тоже, а потом заросла злыми сорняками, - ведь склевывать их семена теперь было некому.

Змеи да пауки спокойно ползали между камнями и вынянчивали своих детенышей.

Жуки да гусеницы пожирали листья да дырявили древесную кору.

 

11.

Первым вернулся Старый Аист. Он уже почти не мог летать и поэтому передвигался, перемеривая землю длинными ногами.

Увидев, что произошло в их местах во время их отсутствия, Старый Аист схватил морскую раковину и затрубил в нее что было силы.

Это был Сигнал Чрезвычайной Ситуации. Услышав его, каждая птица должна была все бросать и мчаться на зов.

 

12.

Так и случилось. Едва замолкли раскаты морской раковины, воздух стал наполняться шелестом крыльев.

Сперва прилетели утки и, взволнованно покрякивая, расселись рядком на бережку.

Потом примчались ласточки и стрижи. Они были очень далеко, но зато и летали быстрее всех.

Потом появились журавли с их тревожными и печальными кликами...

А потом горизонт на все четыре стороны загустел от летящих...

 

13.

- Я понял вот что! - сказал Старый Аист, когда все собрались. - Кто теряет Красоту, тот ее теряет безвозвратно! Видел кто-то из вас Белую Птицу?

- Нет!.. Нет!.. Нет!.. - долго перекатывалось по рядам одно-единствен-ное короткое слово.

- Значит, ее больше нет в нашем мире! - сказал Аист.

- Как же без нее? - ахнул кто-то.

- Мы и не будем без нее! - сказал Старый Аист твердо.

- Не понимаем!.. Не понимаем!.. - загомонили птицы.

- Надо выбрать среди нас кого-то! - сказал Старый Аист. - Кого-то, кто мог бы стать для нас новой Птицей Красоты!

- Давайте выберем павлина! - сказал коршун.

И все засмеялись на разные лады.

- Лучше выберем лебедя! - чирикнул воробей.

После этого сделалось так тихо, что слышен стал шорох расползающихся змей и пауков, напуганных птичьим налетом.

 

14.

Лебедь стоял перед всеми, и все видели его словно бы впервые. Видели, как он красив. Как проста и неизмеримо сложна его красота.

- Он может и Птицей Счастья быть! - вдруг выскочила сойка.

- Расскажи!.. Расскажи!.. - потребовали птицы.

- Если долетит до неба и прижмется к нему грудью, тогда станет Синей Птицей!.. Мне про это за морем сказали!..

- Хорошо!.. Хорошо!.. - одобрили птицы.

- Тогда я попробую! - сказал лебедь.

И полетел вверх...

 

15.

Он был молод и силен. Он очень старался. Ему высоко удалось взлететь...

Высоко, да не до самого неба...

В какой-то момент он замахал беспомощно крыльями и начал проваливаться... Соскальзывать... Падать...

У Старого Аиста сердце замерло. Он подумал, что сейчас умрет от горя.

Однако смерть все не приходила, и тогда Старый Аист крикнул что было сил:

- Помогите ему!.. Подоприте своим воздухом!..

 

16.

Птицы услышали, и птицы поняли его.

В воздух взвились воробьиные полчища. От множества их крохотных крылышек воздух взбурлил и пошел вверх, подпирая лебедя, облегчая ему полет...

Потом, когда воробьишки выдохлись, их сменили орлы. Они такую воздушную подушку намахали, что лебедь на этой подушке вдвое выше оказался, чем был...

Потом их сменили стаи мудрых ворон. Те - умницы! - создавали прицельные восходящие потоки, и лебедь на этих потоках воспарял ничуть не хуже прежней Белой Птицы...

 

17.

Так, стая за стаей, они вели к небу своего избранника. Когда они работали, лебедь отдыхал. Когда работал лебедь, - отдыхали они.

Несколько раз - поочередно - им всем пришлось принять участие в этом полете.

И, наконец, - это случилось....

Лебедь коснулся грудью синего неба. И в тот же миг сам стал таким же, как небо, по цвету...

 

18.

Все переменилось... Все, действительно, перемнилось...

Дни стали яркими и веселыми, - будто бы век такими были. Змеи да пауки попрятались и не смели больше безоглядно высовывать нос.

Жуков да гусениц выклевали до последнего и до последней. Сорняки больше не могли расти, потому что их семена даже до земли не долетали...

Всем было хорошо, и подростки больше не стремились к самоубийственному подражанию. Потому что каждый подросток знал: он тоже когда-нибудь может стать Птицей Красоты... Или Птицей Счастья... Или того и другого сразу...

 

19.

Оказалось, правда, что небесная краска не такая уж и стойкая. Ее хватило на три года. А потом лебедь снова стал белым - таким же, как прежде.

Старый Аист умер к тому времени. Но птицы теперь и без него знали, что надо делать.

Они помогли лебедю совершить новый полет до неба. А еще через три года, когда первый лебедь уже состарился, выбрали вторую Птицу Красоты...

И так продолжается по сей день в тех краях, где живут эти птицы...