СКАЗКА ПРО БОБЫ

 

Лемнур А висел между еловыми лапами и питался. Глаз Мира в центре его четырёхугольного тела был открыт. Оранжевая шёрстка стояла дыбом. Рукощупы мягко бугрились под кожей, источая гравитонные потоки.

Глаз Мира напрасно внимал Информационному полю. Но шерстинки-антенны получали то, что нужно, – энергию пения звёзд, – и это было главное.

Рядом висели шесть копий, шесть отпрысков-почкунов: лемнур Б, лемнур В, лемнур Г и так далее.

Они тоже впитывали пение звёзд: очищались, подстраивались, резонировали, запасались энергией впрок.

Слишком мало бывает ясных ночей. Слишком много туч, – тяжёлых, непроницаемых…

Когда и как лемнуры попали в эту Вселенную, именно на эту планету, никто не знал. Родовая память – по совету кого-то из Первоотцов – была излучена в Информационное Поле, и вернуть её могли только свои…

Непонятная, неприятная, немыслимая Вселенная. С её глупейшей трёхмерностью. С её нелепой материальностью, соблюдая которую лемнуры всё же мечтали быть вольно-бесплотными и разномерно-многоликими.

Как прежде… Когда то прежде… Давным-давно…

Ходили слухи, что их родную Вселенную завоевали Чужелицы. Что их уютная галактика была свёрнута, схлопнута в безжалостной войне… Но лемнур А понимал, что слухи были осколками, остатками утраченной истины, и достоверность их невелика…

Надо было искать и обретать Непохожесть. Чтобы перейти на следующую ступень жизни. Чтобы стать Отцами.

Надо… Надо… Надо…

Пусть известно, что никому не удавалось. Что энергии едва хватает на поддержание материальной видимости, без которой не подключиться к здешним информационным линиям.

Искать… Обретать…

Но где искать?.. Но как?..

Планета изнемогает от буйства собственной плоти. Планета рожает так безоглядно-расточительно, что назвать её щедрость можно ясно и коротко: безумие.

Лемнур А пробовал подладиться под формы жизни, постоянно воюющие друг с дружкой, постоянно друг дружку поглощающие.

Не та, не та непохожесть…

Они одинаковы, – такие, казалось бы, разные. Состоят из одинаковых информационных кирпичиков: звери и птицы, люди и змеи, деревья и камни.

Ничего в них интересного. Никаких вселенских устремлений. Только бы насытить свои оболочки, своё вещество…

Легкие тени выступили из леса на залитую лунным светом поляну. Легкие двуногие тени.

Одна из них остановилась, вздернула голову и издала чуть слышный звук.

Другие сдёрнули луки с плеч, выхватили стрелы из колчанов. Наконечники стрел сделаны из мягкого тёплого металла. Его на Земле очень много: целые металлические горы выступают из недр. Жить вблизи гор нельзя: невидимая теплота отходит от них и, попадая в людей, сжигает их изнутри…

Жрецы говорят, что в глуби гор металл меняется: перестаёт быть тёплым. Может, и так. Жрецам виднее…

Тетива нескольких луков натянулась одновременно. Несколько стрел, нацеленных в Глаз Мира, – в жуткую чёрную воронку, обведённую световой змейкой, – понеслись вверх.

Стрелы попали точно, – даже слишком точно. Их наконечники соприкоснулись, ударились друг о друга.

Лемнур А испытал неожиданное и неприятное потрясение. Ярчайшая вспышка разрушила его материальную структуру и, тем самым, погубила пространственно-временную синхронность седьмицы.

Последовал короткий бросок в непонятном направлении или вовсе без направления. Лемнур А успел пожалеть своих отпрысков-почкунов, свою и их неосуществлённую непохожесть. Успел подумать, что, видимо, падает в ещё более низкий энергетический континуум…

И вдруг свет – новый, небывалый, – встретил его. Неприятным не был. По восприятию не бил. Волновую структуру не разрушал.

Другие лемнуры – Б, В, Г и так далее – оказались рядом. Поспешно подстраивались к новой яви. Шерстинки-антенны, ещё поднимаясь, уже вибрировали жадно: поглощали питательный свет.

Лемнур А и сам чувствовал, что насыщается, перенасыщается, становится избыточно напиханным, – впервые за долгие-долгие времена.

Нет, не победили их, лемнуров, люди-враги. Нет, не уничтожили. Оказали великую услугу. Перебросили в желанную многомерность.

Как хорошо! Как радостно! Как легко!

Мир открылся. Распа-ахну-улся. Стал воспринимаем беспредельно.

Информационное Поле – живое, могучее, – шептало с надеждой: любой вопрос! любую тайну! отвечу! открою!..

Словно дряблый зелёный пузырь, клубилось внизу Пространство, в котором пряталось Время. Клубилось Время – само себе тюремщик…

Там, во Времени, осталась планета, что давала скудный приют, скудную пищу, скудное бытие. Теперь можно было видеть её размазанной, распластанной, поскольку Прошлое, Будущее, Настоящее потеряли физический смысл, были неразличимы и неотделимы. Вытянулись тропинкой петлястой…

Лемнур А нашёл тех людей… Тех убийц… Тех благодетелей…

Вот они, бегучие твари… Будто муравьи… Пылинки… Мотыльки-однодневки…

Суетятся… Бьются… Злятся… Умирают…

Что у них там, впереди?.. Там голод… Всеобщая погибель… Распухшие тела… Судорожно искажённые лица…

Едят своих детей… Пожирают друг друга… И всё-таки – неизбежно – умирают, умирают…

Отсюда, от всесильного Света, их жалко, им хочется помочь.

Отсюда видны пути для помощи. К примеру, этот временной рукав. Этот отводок Времени…

Пустить по нему людской поток, и образуется новое русло. А то, где голод и всеобщая гибель, станет вторичным, параллельным, необязательным.

Людская река обогнёт собственные мели и снова свернёт туда, куда текла раньше.

Вот здесь, у отворота, – временная воронка. Семь одинаковых энергий нужно объединить, чтобы воронку активировать. Психический посыл тогда сможет пройти сквозь неё…

Семь одинаковых энергий? Как раз столько, сколько лемнуров, – с ним вместе…

Люди – пусть невольно – лемнуров спасли. Не пора ли им, лемнурам, отдать долг?

К тому же, объединив одинаковости, не получат ли они столь желанную Непохожесть? Не смогут ли превратиться в Отцов?

Лемнур А спросил у каждого из седьмицы, и каждый ответил согласием.

Лемнур А спросил у Информационного Поля, во что воплотиться, и получил Образ.

Лемнур А, запуская воронку, приказал выхватить их сущности через определённое число витков вокруг звезды…

 

– Что это? – спросила Женщина.

Семь зелёных побегов, обвивающих сухие кусты, возникли перед ней. Побеги подрагивали усами и были обвешаны длинными кожистыми лодочками. Борта лодочек округло бугрились.

– Не отвлекайся! – сказал Мужчина, продолжая рыхлить землю толстым древесным суком.

Женщина подошла, сорвала лодочку.

– Стручок! – сказала, не сомневаясь в том, что права…